— Это было в горах. Девственный лес на горизонте спал в лунном свете, когда я увидел странника. Это был индеец. Его трясло от злокачественной лихорадки. У меня было немного хинина, увы, слишком мало, ибо…
— Мистер, — нетерпеливо воскликнул Галлик, желавший остаться наедине со своим приобретением, — приключенческие рассказы никогда не интересовали и не развлекали меня. Спокойной ночи.
— Тогда выслушайте предупреждение…
— Спокойной ночи.
— Послушайте…
— Спокойной ночи.
— Да свершится божья воля, — сказал визитер.
И затерялся в ночной тьме.
Джошуа Галлик закрыл ставни.
— Странно, — пробормотал он, — я не могу снять его с пальца.
Он долго рассматривал камень, не в силах его классифицировать, хотя хорошо разбирался в драгоценностях. А странное заключение сделал, когда хотел снять кольцо и спрятать в сейф.
— Палец немного распух…
Он занялся повседневными делами, а именно уложил в специальный бумажник векселя, срок которых истекал на следующий день.
«К первому декабря обязуюсь уплатить по требованию г. Джошуа Галлика сумму в сорок фунтов…»
— Да я схожу с ума! — вдруг выкрикнул Галлик, увидев, как пламя слизнуло вексель, который он бросил в камин.
Да-да, он сам его туда бросил!
— Безумие! — завопил он. — Безумие!.. Я бросил его в огонь…
Он заквохтал от огорчения. И уверенным жестом швырнул весь бумажник в пламя.
И тут же бросился за ним.
Ужас!
В тот момент, когда он почти схватил горящие документы, его рука отдернулась, нырнула в сейф, и новая пачка векселей полетела в огонь.
— Безумец! Я схожу с ума! — с его уст сорвался жуткий вопль. — Я не хотел этого делать!
Но рука лихорадочно обшаривала ящики и бросала бумаги в огонь. Галлик сообразил:
— Кольцо!
Но кольцо сидело крепко! Оно врезалось в плоть, спряталось меж бугорков посиневшей кожи.
— Нет! — закричал он. — Не хочу…
Он ползал на коленях и умолял свою кисть, которая по собственной воле выделывала невероятное — открывала счетные книги, вырывала страницы, поворачивала ключи в замках, хватала пачки квитанций и отправляла их в огонь.
Его охватила ярость. Он заметил в углу топор для рубки дров.
— Лучше я отрублю тебя!.. Отрублю!
Левая рука схватила топор, но правая увернулась, выхватила оружие и отбросила его вдаль.
Ужасная ночь!
Пробило полночь. Джошуа Галлик, привалившись к пустому сейфу, безумным взглядом смотрел на умирающий огонь, облизывающий черный пепел; вдруг кисть его ожила, дернула за предплечье, заставив вскочить на ноги, затем нащупала ручку с пером.
«Я, нижеподписавшийся, Джошуа Галлик, освобождаю всех своих должников от долгов. Я возвращаю владельцам заложенные вещи, а оставшееся добро завещаю лондонским беднякам. В моей смерти никого не винить…»