Немного подумав, ниже дописала: «ЦЕЛЬ — И. К. Сафронов». И тут мысли в её голове полились с такой скоростью, что Юля едва успевала их записывать.
Снежина стала строго следовать ранее составленному плану. Проявляя искреннюю заинтересованность, она узнала от Ивана Константиновича всё, что ей было нужно. Старик, тронутый вниманием, даже принёс по просьбе девушки большую фотографию, на которой были запечатлены все члены семьи. Фотография была сделана недавно, на пятидесятилетие супруги, которое отмечали в торжественной обстановке.
Пока, расслабившийся под воздействием согревающих элементов, старик увлечённо рассказывал, кто кому кем приходится, Юля старательно записывала всё услышанное в тетрадь.
— Иван Константинович, а можно я оставлю эту фотографию себе? Вы здесь такой… — девушка казалась смущённой. — Мне хотелось бы сохранить вас в своих воспоминаниях именно таким, ведь мы вряд ли увидимся с вами снова. Если, конечно, вы не заболеете. Чего, я надеюсь, не случится.
Нежность, которая в одно мгновение охватила старика, заставила его не задумываясь согласиться. Мужчина неожиданно уверовал в свою привлекательность, огромная разница в возрасте уже не смущала, и преступные фантазии забродили в воображении.
Яркое июльское солнце заливало кабинет следователя. Его ослепляющие лучи мешали работать. «Надо бы шторы повесить», — в очередной раз подумал Махоркин и, щурясь, посмотрел на Юлию Снежину. Ничего не подозревающая девушка была спокойна и держалась, как всегда, уверенно.
— Скажите, Юлия, с кем из членов семьи Сафроновых вы были знакомы лично?
— С Алексеем. Хотя он не Сафронов, он Приходько.
— И всё?
— Ну да, — не моргнув глазом, соврала девушка.
— А в каких отношениях вы были с Приходько?
— Да не в каких, он лечился у меня.
Махоркин открыл папку и выдержал многозначительную паузу.
— У нас есть показания сотрудницы поликлиники — уборщицы Клавдии Сидоровой. Она утверждает, что Приходько ухаживал за вами, и вы отвечали ему взаимностью.
— Ну, мало ли кто за мной ухаживает, — без тени смущения заявила Снежина.
— А ещё Сидорова утверждает, что в день гибели Алексея Приходько ровно за час до трагической смерти он звонил вам, и вы сразу же после этого покинули поликлинику.
— Мало ли что может показаться старой дуре, — вдруг зло выпалила девушка, и её красивое лицо мгновенно стало похожим на безобразную мордочку летучей мыши.
«Всё, сломалась», — удовлетворённо подумал Махоркин, а вслух добавил, — её показания подтверждает работница регистратуры Афанасьева, которой Приходько представился.