* * *
Следующий час Маккензи провела с сестрой, после чего вышла и сообщила, что готова выписаться из отеля. Вернется через четыре часа, пообещала она. Вместе с вещами. И будет оставаться здесь столько, сколько потребуется. Брамалл пожал плечами и согласился последовать ее примеру. Это было вне его зоны комфорта, но что тут поделаешь, вторая карьера… Ричер сказал, что он уже выписался. Он никогда не платил больше чем за одну ночь. Его зубная щетка лежала в кармане, а другого багажа у него не было. В целом он предпочел бы остаться здесь, в мире и спокойствии, и подождать их возвращения. Маккензи вернулась в дом и рассказала сестре об изменении планов, и они с Брамаллом уехали.
Ричер уселся на ступеньку крыльца, которая уже стала его привычным местом. Ущелье впереди раскинулось в разные стороны и уходило вниз. Дальше виднелся пыльно-оранжевый горизонт с призрачными голубыми горами за ним. Воздух был чистым и безмолвным. Ричер смотрел, как стервятники парят, используя теплые воздушные потоки, как плывут куда-то на высоте восьми миль облака, а на расстоянии десяти футов от него на камне сидит бурундук.
Потом дверь у него за спиной открылась.
Бурундук исчез.
— Майор Ричер? — послышался знакомый голос.
Он встал и повернулся. Роуз стояла в дверном проеме в серебристой куртке от спортивного костюма. Капюшон был натянут на голову. Она выглядывала из его глубины. Шрамы в тени, алюминиевая фольга. Решительные глаза.
— Я бы хотела продолжить вчерашний разговор, — сказала она.
— Какую его часть?
— Когда я подумала, что вы здесь по делу.
— Это не так.
— Я приняла ваш ответ. И хочу услышать ваше мнение. Вы можете знать вещи, которые мне не известны.
— Выходите и присаживайтесь рядом, — предложил Ричер. — Сегодня прекрасный день.
Женщина немного помедлила, а потом сделала несколько шагов и вышла на крыльцо. Роуз была гибкой, изящной и двигалась, как легкоатлет. Впрочем, она им и являлась. Пехота для легкоатлетов. Она села на ту же ступеньку, что и Ричер, примерно на расстоянии ярда от него. От нее пахло мылом и чем-то вяжущим. Мазь на лице, решил Ричер. Под фольгой. Сбоку он видел только капюшон, натянутый на ее лицо, как туннель.
Бурундук появился снова.
— Я вам сказала, что у меня был друг, чье дело все еще не закрыто.
— Сай Портерфилд, — сказал Ричер.
— Вы здесь по делу.
— Нет, но я многое вижу на своем пути.
— Что вам о нем известно?
— Очень мало, — ответил Ричер. — Я знаю, что некоторое время он был вашим другом, что он богат, учился в университете Лиги Плюща, был морским пехотинцем, получил ранение и так любил все настоящее, что терпел протечки на потолке, но отказывался заменить крышу.