Шайн отступил к креслу, стоявшему около окна. Мона резко выпрямилась.
— Легавый? Это он-то легавый? Ты что, сумасшедший? .
— Нет. Ты не видела специального выпуска сего дня утром с его мордой, а? Этот тип — Майк Шайн. Взгляни-ка сюда, на эту статью в «Нью»,— проворчал он, бросив ей на колени газету.— Ты можешь сама убедиться, пришел ли он к тебе, только за тем, чтобы пошутить с тобой!
Он резко повернулся к Шайну.
— Вы ищете бедную жертву, чтобы подсунуть ее на ваше место, да? Очень хорошо. Только не нужно считать меня совершеннейшим тупицей.
Шайн сел с большой осторожностью, держа руки впереди себя.
Сейчас здесь распоряжаетесь вы,— согласился он,— но я вам все же советую осторожнее обращаться со спусковым крючком, Ренслоу. Не забывайте, что вы уже сидели за убийство и что это вам совсем не легко далось.
Перемена, которая' произошла с бывшим заключенным при этих словах, была совершенно неожиданной и страшной. Зеленоватая бледность, последствие дней, проведенных в тюрьме, появилась на его щеках, покрытых двухмесячным загаром, полученным под солнцем Флориды. Выражение загнанного зверя появилось у него в глазах, потом они приобрели угрожающий блеск..
— Я этого никогда не забываю,— как-то проскрипел он,— и не частному детективу напоминать мне об этом. Даже если придется запачкать ковер Моны вашими потрохами...
— Испачкать ковер Моны моими потрохами будет совсем не лучшим выходом из положения,— заметил Майк.— Лучше осторожнее обращайтесь с оружием и будьте благоразумны.
— Я и считаю себя благоразумным,— проговорил он.
Буелл. Ренслоу сел напротив Шайна,. положил свой тяжелый пистолет на бедро, направив дуло на Майка. Злобное выражение его лица исчезло, но выражение глаз ясно говорило, что этот человек доведен до отчаяния.
Тем временем Мона развернула газету, которую он бросил ей на колени. Отчетливым голосом она громко прочитала статью Рурке, который в точности повторил то, что сказал ему Щайн;
Мона Табор, прочитав статью, замолчала и уронила газету на колени. Она протянула руку к стакану со своим абсентом, потом медленно повернулась к Шайну. В ее глазах появился страх.
— Что вы тут делаете? — спросила она неуверенным тоном.— Что означает эта история с Карлом? Ради бога, говорите!
— Значит, ты не знала, что он легавый? — вмешался Ренслоу. — Тогда можно сказать, что он здорово подцепил тебя! И что делает Карл во всем этом? Боже мой, да говори лее, я ведь тебя спрашиваю...
— Заткнись! — прошипела Мона.— Шайн ведь ничего не знает. Он просто играет пока в догадки.
— Но ведь я-совсем не так далек от истины,— заявил Шайн.