Она вышла и закрыла за собой дверь. Стоя перед камином, Каллаган смотрел прямо перед собой. Через минуту он улыбнулся, потом нагнулся, взял бутылку с коньяком и налил большую порцию.
— Хорошо, хорошо, хорошо,—пробормотал он. После этого выпил свой коньяк.
* * *
Эффи Томсон закрывала свою пишущую машинку, когда Николс прибыл в бюро. Он прямо прошел в кабинет Каллагана, уселся в его кресло, открыл ящик, где находилась бутылка виски, выпил из горлышка два добрых глотка, вздохнул и позвал Эффи.
Секретарша подошла к нему.
— Вы меня звали, мистер Николс?
— Да, Эффи. Я предполагаю, что Слим все еще в деревне? Возможно, мне придется поехать к нему на поезде. Таково уж мое счастье! Я в ужасе! Люди будут ходить по моим ногам и всегда найдется бабушка, которая обязательно захочет рассказать мне всю свою жизнь!
— Могу вас обрадовать, мистер Николс! Вам не придется ехать в поезде! Мистер Каллаган вернулся и сказал, что если вы придете до семи часов, то сможете его застать в Сильвер Грилл, на Даувер-стрит.
Николс расплылся в улыбке.
— Кроме шуток? Значит, работаем! И для кого?
Эффи иронически улыбнулась.
— Для настоящей миссис Денис.
— Вот это да! — воскликнул Николс.— Что же происходит?
Она пожала плечами.
— Сами догадайтесь. Миссис Денис ездила к нему туда, он знал, что она приедет. «Она не могла сделать иначе».
— Почему?
— Он позвонил мне и сказал, чтобы я прочитала ей обращение в «Таймсе». Он не сомневался, что после этого она поедет к нему. Это, видимо, доставило ему удовольствие.
Эффи фыркнула.
— Все же он странный малый,— сказал Николс.
— Может быть, он и странный,— ответила, подчеркивая сказанное, Эффи,— но я считаю его скорее садистом!
— Что? Что это значит?
Она снова пожала плечами.
— Не беспокойтесь! В конце концов, если его клиентам нравится такое обращение, если это доставляет им удовольствие, это их дело!
Он улыбнулся.
— Вы, без сомнения, этого не допустили бы!
Мистер Николс, это совершенно лишний разговор. Я лишь секретарь мистера Каллагана, и помимо этого он меня не интересует.
— Я знаю. Если бы вы оказались с ним на необитаемом острове, вы даже не попросили бы его расколоть вам кокосовый орех. Вы остались бы на пляже и играли бы с акулами!
— Доброй ночи, мистер Николс!
— Да не сердитесь! Действительно можно сказать, что в этой коробке только я улыбаюсь. Когда вы такая, как сейчас, вы напоминаете мне одну женщину, которую я знал в Саскачеване. Я вам не рассказывал о ней?
— Это брюнетка, которая разводилась восемь раз. Нет?
— Никогда в жизни! Та была рыжая! И о‘на была ужасна! Всегда с поднятой рукой!