– Мне не понадобилось сыпать ругательствами, – усмехнулся я.
Фейра задумалась, потом спросила:
– Что заставило тебя отправиться к Тамлину? Беспокойство о границе или желание высказать все это ему в лицо?
– То и другое, – ответил я, поскольку не мог ей врать. – Возможно, еще и желание его убить.
В глазах Фейры вспыхнула тревога.
– Откуда в тебе такое?
Я и сам не знал.
– Понимаешь… – начал я и осекся.
Фейра крепче взяла меня под руку. Ее лицо было открытым, понимающим.
– Все, что ты сказал… было правильным.
Ни осуждения, ни капельки гнева. Это лишь чуть-чуть заполнило пустоту в душе.
– Мне следовало вести себя достойнее. Быть выше, чем он.
– Ты и так постоянно ведешь себя достойнее и бываешь выше очень и очень многих. Можно же допустить маленькую слабину.
Улыбка Фейры напоминала полную луну и была прекраснее любой звезды.
А ведь я еще не выбрал для нее подарки на праздник и день рождения.
Фейра вопросительно смотрела на меня. Озябшими пальцами я погладил ее шелковистую косу.
– Встретимся дома, – сказал я, возвращая мешки.
– И куда же отправляешься теперь? – слегка нахмурилась она.
– Есть кое-какие дела в пределах города, – уклончиво ответил я, поцеловав ее в щеку, пахнущую сиренью и грушей.
Я мог бы дойти с ней до самого дома, но это не погасило бы гнев, бурливший в душе. А прекрасная улыбка побуждала только вернуться ко Двору весны и ударить Тамлина иллирианским мечом в живот.
Куда уж достойнее? Куда уж выше?
– Возьмись-ка ты за мой портрет в голом виде, – предложил я и подмигнул, после чего взмыл в нещадно холодное небо.
Ее смех сопровождал меня до самого Дворца рукоделия и драгоценностей.
Магазинчик ювелирной волшебницы, с которой я был знаком не один век, примыкал к внушительному зданию Дворца. На стеклянном прилавке лежал черный поднос, а на подносе маняще переливались предлагаемые мне камни.
Сапфиры, изумруды, рубины… У Фейры они были, хотя и не слишком много, не говоря уже о парных бриллиантовых браслетах, которые я подарил ей на Звездопад.
Фейра надевала их только дважды. Первый раз – в ночь Звездопада. Я танцевал с ней до рассвета, едва смея надеяться, что она испытывает ко мне хотя бы крупицу ответных чувств.
Вторично я видел на ней эти браслеты в ночь нашего возвращения в Веларис после войны с Сонным королевством. Кроме них, на ней не было ничего.
Я покачал головой и сказал худенькой, почти прозрачной фэйри за прилавком:
– Твои камни, Нува, великолепны. Но вряд ли Фейре захочется получить на праздник именно драгоценности.
Нува спокойно выслушала мой отказ. Я часто заглядывал в ее магазин и никогда не уходил без покупки. Убрав поднос, она достала из-под прилавка другой. Ее движения были плавными и неторопливыми, а руки скрывались за черной завесой теней.