– Кровь вкуснее, – проворчала она.
Мор и Кассиан поперхнулись смехом.
– И быстрее переваривается, – тем же тоном добавила Амрена, поднося к ярко-красным губам полоску курятины.
Привыкание к нашей еде давалось Амрене нелегко. Она продвигалась маленькими шажками. Помнится, когда мы вернулись и она впервые отведала чечевичной похлебки, ее выворачивало битый час. Даже проголодавшись, Амрена, не в пример нам, никогда не набрасывалась на еду. Трудно сказать, приходилось ли ей приручать к пище только тело или еще и душу?
– К тому же еда имеет и другие неприятные результаты, – продолжала Амрена, нарезая морковку тонюсенькими кусочками.
Азриель с Кассианом быстро переглянулись и сосредоточились на содержимом тарелок. Оба улыбались.
– Какие результаты? – вдруг спросила Элайна.
– Не отвечай, – пришел на выручку Риз, махнув Амрене вилкой.
Амрена зашипела. Ее волосы качнулись, похожие на черную ртуть, если таковая существовала.
– А ты знаешь, до чего паршиво, когда тебя припрет, искать место, где можно облегчиться? И так везде, куда бы я ни пошла.
Кассиан повизгивал, но я плотно сжала губы. Мор сдавила мне коленку под столом. Ее разбирал смех, грозящий выплеснуться наружу.
– Может, настроить для тебя общественных отхожих мест по всему Веларису? – по-деловому предложил Риз.
– Ризанд, я не шучу, – огрызнулась Амрена.
Я не отваживалась взглянуть на Мор или Кассиана, боясь, что меня прорвет.
– Зря я не выбрала мужское тело, – сокрушалась Амрена. – Мужчинам-то что? Вынули свою штучку, отлили и пошли дальше. И осторожничать не надо, чтобы не забрызгать ноги…
Первым сдался Кассиан. Затем Мор. За ней я. Даже Аз позволил себе легкое хихиканье.
– Ты что, в самом деле не умеешь мочиться? – спросила Мор, воя от смеха. – Это же столько времени прошло.
– Видела, как это делает зверье, – сердито бросила Амрена.
– А управляться с отхожим местом ты умеешь? – не унимался Кассиан, похлопывая ручищей по столу. – Скажи, что умеешь. Успокой мою душу.
Я зажала рот, словно это могло загнать смех обратно. Глаза Риза сверкали ярче звезд. Губы его дрожали от безуспешных попыток сохранять серьезное выражение лица.
– Сидеть на этом горшке я научилась, – прорычала Амрена.
Лицо Мор искрилось от смеха. Она открыла рот, намереваясь продолжить щекотливую тему, но Элайна ее опередила.
– А ты бы могла это сделать? Выбрать мужское тело?
Вопрос, как стрела, пронесся сквозь завесу смеха. Амрена повернулась к моей сестре. Щеки Элайны покраснели от слишком вольных разговоров.
– Да, – сказала Амрена. – Могла. В прежнем теле я не была ни мужчиной, ни женщиной. Я просто была.