Ухаживать за розами Беланже не понравилось. Это занятие показалось ей совершенно бестолковым, потому как не принесло никакой пользы: Катрина оказалась стойким оловянным солдатиком и не пожелала делиться с гостьей семейными тайнами.
Сославшись на усталость и желание немного отдохнуть перед ужином, Мишель простилась с любительницей роз и отправилась искать рабыню, что когда-то принадлежала её семье и в которой девушка видела свою последнюю надежду на спасение.
Ещё одна отчаянная попытка вырваться из этого протравленного страхом места…
Рабыня, именем которой Мишель так и не удосужилась поинтересоваться, наводила порядок в библиотеке. Девушка её узнала по лимонного цвета тиньону, когда проходила мимо просторной комнаты, затканной узорчатыми обоями, в бархатную зелень которых вкраплялись цветы из позолоты. Радуясь, что всё так удачно складывается, прошмыгнула внутрь.
— Я хотела поговорить с тобой.
Вздрогнув, служанка обернулась. Замерла, прижимая к груди толстую книгу с таким видом, словно собиралась ею обороняться от фальшивой гостьи, наступавшей на неё с отчаянной решимостью.
Мишель прикрыла за собой двери и, не теряя времени, принялась рассказывать о своём замечательном плане: она пишет письмо родителям, а рабыня находит того, кто это письмо им сможет доставить.
— Не просите меня о таком, мисс, — оборвала её служанка, протестующе замахав руками, и вернулась к прерванному занятию: продолжила смахивать с книг пыль и ставить их обратно. — Никто из наших не согласится. А если хозяева или мистер Бартел узнают, о чём мы тут с вами переговариваемся… — голос рабыни дрогнул.
— Но если я здесь останусь, моя жизнь будет кончена. Ты ведь понимаешь… Пожалуйста, — взмолилась пленница, чувствуя, что ещё немного и расплачется. От вновь охвативших её безысходности и отчаянья. — Никто не узнает!
— Ошибаетесь, мисс. Они всегда и обо всём узнают. А я слишком стара, чтобы бегать по болотам.
— При чём здесь болота? — раздражённо вскинулась Мишель.
Служанка затолкала в глубокий карман передника тряпки, как минутой ранее распихала по полкам книги, и поспешила к выходу, старательно обходя Мишель. Глядя в пол и тихо бормоча себе под нос, как будто извиняясь:
— Мне жаль, что мисс Флоранс расхворалась. Всех, кто связывается с Донеганами, ждут несчастья. Теперь и вы это знаете.
С завидной прытью женщина выскочила из библиотеки. Мишель не последовала за ней, понимая, что страх перед Донеганами сильнее любых тёплых чувств и благодарности к хозяевам Лафлёра.
Тем более что благодарить их, как оказалось, было не за что: жизнь в Блэкстоуне с мужем, который непонятно куда подевался, обернулась для неё кошмаром.