Слуги, жавшиеся по-над стенами, зашептались, округлившимися от удивления глазами глядя на гостью своего хозяина.
— Ты что это делаешь? — нахмурился Донеган, покосившись на девушку и увидев, как Мишель быстро избавляется от одежды.
— Раздеваюсь. Разве не видно? — Беланже нервно дёрнула за рукава платья. Со всей силы, на какую только была способна.
Ткань жалобно затрещала, нехотя поддаваясь, сползая с тонкого хрупкого стана. Плечи и грудь девушки, едва прикрытая лёгкой полупрозрачной сорочкой, обнажились, вызвав среди слуг ещё более жаркие обсуждения происходящего.
— Ты ведь предлагал занять их место? Так вот, я согласна! — Заметив, как по лицу Донегана промелькнула тень недовольства и раздражения, Мишель с ещё большим жаром продолжила: — А твои рабы и твой управляющий будут на меня пялиться. Все, все! На меня… голую.
Тяжёлая ткань платья осела к ногам пленницы чернильной кляксой, через которую Мишель переступила, высоко подняв голову, и, сохраняя видимость бесстрашия, в одних панталонах, нижней сорочке и корсете шагнула к Галену.
— То, чем ты так жаждешь обладать, сейчас увидят все. Каждый твой раб. Вся твоя чернь. Может, прикажешь кому-нибудь из них помочь мне раздеться? Разрешишь им трогать меня своими грубыми руками, лапать мозолистыми пальцами. Даруешь своему верному псу надо мной власть, позволяя ему меня истязать. Что скажешь, Гален?
Плеть, зажатая в кулаке управляющего, поникла. Беря пример с остальных, Бартел заинтересованно смотрел на девушку, ожидая дальнейшего развития событий.
Донеган схватил бунтарку за локоть, больно впившись в нежную кожу пальцами, и яростно зашипел Мишель на ухо:
— Ты что это вытворяешь? Совсем умом тронулась?!
— Умом из нас двоих здесь тронулся ты! Из-за… — окончание фразы застряло в горле. Злые чары нью-фэйтонской колдуньи намертво запечатали девушке рот.
Мишель едва ногами не затопала от досады. Впрочем, о Мари Лафо думала она недолго; Гален снова, полностью и без остатка, завладел её мыслями. Куда сильнее флюидов гнева, что посылала Мишель ненавистной чародейке, были те, что исходили сейчас от её тюремщика.
Хищно сверкнув глазами, молодой человек ещё сильнее стиснул на нежном локотке свои пальцы и потащил девушку к входу в дом, цедя сквозь зубы:
— Сумасшедшая девчонка…
— Не пойду! — изо всех сил упиралась пленница. — Сначала вели их освободить!
— Я не торгуюсь со своей собственностью, — на миг остановившись, недобро сощурился наследник Блэкстоуна. — Не в том ты положении, милая, чтобы ставить мне условия.
Мишель вспыхнула. Собственностью? Никогда, никогда она не свыкнется с этой ужасающей, постыдной мыслью! Свободной от крепкого захвата рукой Беланже попыталась залепить негодяю пощёчину. Гален перехватил занесённую в воздухе ладонь и крепко, будто вплавляя в себя, прижал её к своему сердцу. Чёрному-пречёрному в представлении Мишель, насквозь прогнившему.