— Пожалуйста, молодой человек.
Он обернулся и отпрянул — огонек зажигалки оказался возле лица. Непомнящий прикурил и перевел взгляд с огонька на лицо человека, поднесшего зажигалку.
— Здравствуйте, Константин Гаврилович! — пробормотал он.
— Вы никуда не спешите, Сережа? — спросил тот и, не дожидаясь ответа, предложил: — Пройдемся немного. Я последнее время очень редко гуляю.
Такого, конечно, Сергей никак не мог предполагать, думая, каким будет сегодняшний вечер. Они шли молча, той же дорогой, по которой только что Непомнящий шел с Катей от автобуса.
— Знаете что, Сережа, — сказал Константин Гаврилович, — мне в жизни очень повезло и в то же время очень не повезло. Я возвращаю людей в этот мир, к счастью, к радостям, а изначально имею дело с большим человеческим горем. С болезнями, страданиями, страхом родных. Но сегодня, несколько минут назад, я увидел счастливую дочку и… — Теперь уже он подбирал слова, — и подумал вот о чем: только бы она не ошиблась. Вы должны меня понять. У меня одна дочка.
— Я очень люблю Катю, Константин Гаврилович, — сказал Сергей, и сам удивился тому, как спокойно, как просто у него это сказалось.
Тот кивнул. Конечно, он и не ждал другого ответа. Быть может, его только чуть смутило спокойствие, с которым эти слова были произнесены. Впрочем, что ж — парень видно убежден в прочности своей любви, вот и все.
— Вы уже сказали об этом… ей?
— Нет.
И опять Константин Гаврилович кивнул, на этот раз с удивлением поглядев на Непомнящего. Вот как? Забавно! Стало быть, он признается мне первому? И опять они долго шли молча.
— Катя очень добра, Сережа, — наконец сказал Константин Гаврилович. — Я иногда думаю — что это? Признак ее будущего счастья или источник будущих страданий?
— От доброты, по-моему, еще никто никогда не страдал, — сказал Непомнящий, но Константин Гаврилович мягко перебил его:
— Это вам только кажется. Просто потому, что вы с детства…
— Меня вырастили добрые люди, — резко сказал Сергей.
Казалось, Константин Гаврилович не заметил этой резкости.
— Я плохо знаю вас, Сережа, и совсем уж не знаю, как вы примете ее доброту. Вы — человек взрослый, вы старше ее. Возможно, у вас уже были… знакомые женщины, но дело не в этом… У вас есть курево? Последняя?
— Берите.
— Спасибо. — Он закурил. — Дело в том, что всякая доброта нуждается только в ответной доброте. И любовь тоже. Знаете, как говорил Стендаль? «Любовь — единственная страсть, которая оплачивается той же монетой, какую сама чеканит».
Непомнящий кивнул:
— Я понимаю вас. Вы боитесь, не окажусь ли я фальшивомонетчиком?