После завтрака мы пошли гулять с мамой. Так надёжнее. Сразу же встретили папу. Он возвращался из леса — с ружьём и рябчиками. Но я этих почти, что воробьёв, есть потом всё равно отказался. Деревня Островок оказалась совсем маленькой. За пять минут можно было пройти её из конца в конец. А посередине деревни было большое озеро. Жаль, кораблика у меня с собой не было. На самом деле, озеро оказалось самой обычной лужей, заполненной трёхдневными проливными дождями. А вот и дом моего деда. Почти новый. По сравнению с тётушкиной избой. Окна только почему-то заколочены? Дом этот стоял как раз в середине деревни. А за высоким, почерневшим от времени забором, сад весь увешанный яблоками. Был бы я постарше, вмиг бы организовал местных мальчишек в поход за этот забор, как мы потом часто делали, правда, чуть повзрослев. Но мальчишек в деревне не было. Одни старики.
Вечером, а дождь к тому времени и вовсе кончился, и стало даже душно и темно, начался праздник. Прямо к дому деда принесли столы и ещё что-то и у единственного на всю деревню столба с фонарём начались пляски и песни. На единственной гармони играл мой отец. А я и не знал, что это у него так хорошо получается. На меня уже почти никто не обращал внимания. Я, конечно, полазил немного в саду. Потом мне одному стало совсем скучно. И мама увела меня спать.
На следующий день с утра родители перед возвращением в город пошли в лес. Но чтобы больше не встречаться с Яшкой, я тут же увязался за ними. Мама собирала чёрную смородину. Она, как не странно, росла прямо в лесу. А отец опять стрелял своих рябчиков. Охотник он оказался не хуже чем гармонист. Но когда он с первого выстрела попал белке прямо в глаз, сказав при этом, чтобы шкурку не портить, я на него обиделся. И тут же заявил, что убивать зверюшек не хорошо, и я никогда так делать не буду. А знаешь, я ведь сдержал своё слово. За всю свою жизнь я так и не держал в руках охотничьего ружья. В зверей стрелял — в кабанов. В Германии вместе со своим командиром. Но, правда, из автомата АК.
О том, как мы выбирались из этого острова домой, ничего интересного сказать тебе не могу. Сухопутная дорога в деревню, конечно, была, но очень долгая. Так что Островок, как оказалось, и не остров вовсе. По той дороге мы и возвращались. Управлял лошадью мой отец. Он и это даже умел! Журавлей, я, увы, больше не увидел и продремал почти весь путь. В Горке нас уже ждал дед Миша. А потом на единственном за день рейсовом автобусе приехали домой.
…Когда я уже работал на радио, в Островке я побывал в последний раз. Но вместо знакомых с детства домов увидел крепкие избы ленинградских дачников. Не было ни тётушкиного дома, ни дома моего деда. Сказали, что он когда-то давно сгорел. Кстати, из Горки дорога до моей деревни на этот раз заняла всего несколько минут. Ехали прямо по тому самому болоту, которое мы когда-то так долго преодолевали с отцом. Болота не было. Его давно осушили. Не было и журавлей. Они тоже больше сюда не вернулись. Как и я.