И не смотря на эти контрасты в духовном опыте, мы продолжали беседы, успевая делать необходимую работу по текущим делам агентства. Под воздействием этого общения Лина стала писать стихи. И в нашей общности интересов возник новый виток — поэтический. Я как более опытный создатель стихотворных строк, как редактор, давал ей советы, показывал на слабые места — в общем, взял над ней литературное шефство. Тем более что писала она в последнее время только по долгу службы — пресс-релизы.
А я под воздействием наших бесед стал писать прозу. Более того, большинство женских образов моих рассказов (как, впрочем, и новых стихотворений) так или иначе отражали внутренний мир её, Лины. Так, неожиданно для меня самого, эта женщина стала моей Музой.
Музой, которой перестала быть моя жена. Уже давно. И я осознал это только тогда, когда сравнил Лину и Оксану. Такие беседы, как с Линой, за годы совместной жизни с Оксаной отошли как-то сами собой на задний план. Я, разумеется, старался духовно, морально поддерживать жену, когда у неё начались проблемы со щитовидной железной, но моменты отчаяния нередко сковывали Оксану.
Лина в свою очередь, зная от меня об ухудшении здоровья моей жены, старалась поддерживать наш союз.
— Вы чаще говорите ей ласковые слова! В ваших отношениях не должна теряться романтика. Когда вы были в последний раз в театре?..
— В последний раз мы были в супермаркете на суперскидках. Вот какая она теперь, наша романтика…
Лину не удовлетворил мой ответ. Она дала мне несколько креативных советов. Но и сама попросила у меня совет:
— Витольд Григорьевич, как научиться не осуждать людей даже мысленно? Даже на мгновение… Я ведь вас сейчас осудила…
Однажды, ещё до ухудшения здоровья Оксаны, Лина совершенно неожиданно, когда каждый из нас был погружён в работу, задала мне вопрос:
— Скажите, Витольд Григорьевич, вы счастливы в браке со своей женой?
Что я ей ответил?.. Своим вопросом она застала меня врасплох. Я задумался на пару мгновений и сказал что-то нейтральное: мол, понятие «счастье» с годами меняется и так далее…
Так прошёл год нашего духовного общения с Линой. За это время в её жизни и в жизни моей семьи благополучно решился один и тот же вопрос — жилищный. Она из съёмной комнаты, а мы из общежития переехали в свои новые квартиры. Исполнилась давняя мечта Оксаны о собственном жилище. Она и я столько раз представляли, как наша семья наполнит пустые стены уютом, творчеством, душевным теплом… Казалось бы, живи да радуйся. Но процесс обустройства на новом месте — в просторной трехкомнатной квартире — не доставил ожидаемого счастья. Радость новосёла мелькала как-то малозаметно — не только во мне, но и в жене. А дети? Они всегда были всем довольны.