Она еще сидела около ящика, в задумчивости созерцая замок, когда услышала голос шотландца:
— Прикидываешь, как освоить ремесло взломщика?
Габриэль резко обернулась. Дрю стоял у фургона и заглядывал внутрь.
— Я искала патоку, — ответила она негодующе.
— И сейчас тоже ищешь? Я, кажется, видел ее снаружи.
— Но нам, наверное, понадобится больше патоки.
Ночь будет длинная.
— Ага, и чертовски трудно будет удержать скот на берегу. Коровы сегодня вне себя — впрочем, как и погонщики.
Благодарная шотландцу за то, что он сам переменил тему разговора, Гэйб отошла от ящика и направилась к небольшому бочонку с патокой, но остановилась, поняв, что ее не во что налить. Она вспыхнула. Надо изворачиваться.
Девушка уселась посреди фургона, окруженная бочонками и ящиками у постели Джеда, которую решила присвоить, и сказала:
— Я, кажется, забыла принести кувшин для патоки.
Габриэль сняла шляпу и посмотрела на Дрю тем особенным взглядом, которым всегда просила об одолжении.
Шотландец, однако, не проглотил наживку. Щека у него опасно дернулась, и взгляд остался холоден.
— Что ты здесь ищешь?
Габриэль решила перейти в наступление.
— А ты что здесь делаешь? Я думала, ты уехал сторожить стадо.
— Это Керби тебе сказал? Потому ты решила, что сможешь без помехи рыться в его вещах? Тебе нужны деньги? Если так — могу подкинуть.
Габриэль испытала неслыханное унижение. Дрю считал ее лгуньей, а теперь еще и воровкой. Она вряд ли могла бы отвергнуть первое обвинение, но второе ударило ее в самое сердце. Ей нестерпимо было видеть, как разочарован Дрю. Разочарован в ней.
И вдруг Габриэль осознала, что важнее Дрю Камерона в ее жизни никого и ничего нет.
— Деньги мне не нужны, — сказала она и встала, наклоняя голову, чтобы не удариться о верх фургона. Шагнув к шотландцу, она протянула руку, словно и впрямь нуждалась в помощи. Дрю подал ей свою и нежно, но крепко сжал пальцы. Габриэль вновь ощутила его силу и тепло. Так легко было бы сейчас скользнуть в его объятия… но его гневный взгляд прервал ее опасные мысли. Габриэль вздохнула и, выдернув из его ладони свою руку, сама выбралась из фургона и встала рядом с ним.
Хотя ноги у нее дрожали, она снова надела шляпу, а затем, из-под полей, внимательно всмотрелась в лицо Дрю.
Она знала, что шотландец вот-вот взорвется от ярости. То, что Габриэль пыталась открыть замок на ящике Кингсли, было последней каплей, переполнившей чашу его терпения. И сейчас она подала ему прямой повод к тому, чтобы он выдал Кингсли ее тайну. Дрю так и поступит, если она не сумеет его переубедить.