Мужчины разом оглянулись на них. Суровое выражение лица Кингсли нисколько не смягчилось при виде Дрю. Джед тоже был мрачен.
— А мы уж решили, что ты остался в городе, — буркнул он, косясь на Гэйба, явно разочарованный тем, что это не так.
— Ну, мы не хотели вас огорчать, — ответил шотландец, нарочито подчеркивая свой акцент.
Уголки рта Кингсли дрогнули, но взгляд по-прежнему оставался жестким, даже холодным.
— Долго же ты отсутствовал, — сказал он наконец, повернувшись к Дрю. — Ты же знаешь, что нам чертовски не хватает рабочих рук. Возьми свежую лошадь Ты сегодня в ночном объезде.
Дрю едва приметно усмехнулся.
— Есть, сэр, — промолвил он с притворной покорностью и, не сказав больше ни единого слова, направился к стойлам.
Гэйб ужасно разозлилась на такое обращение к Дрю. За всю длинную дорогу они только два раза поели всухомятку, даже не слезая с лошадей. И кофе не пили. Что касается Камерона, он провел в седле почти двенадцать часов.
То, что Кингсли ни единым словом не обмолвился о Тузе, еще сильнее рассердило ее и еще больше утвердило в мысли, что Кингсли способен убить другого человека без тени раскаяния, без малейших угрызений совести.
— Джед не прочь получить подмогу, — бросил он, мельком глянув на девушку.
— А вы, часом, не прочь узнать, что случилось с Тузом?
Кингсли остановился и повернулся к ней.
— А в чем дело? С какой стати? Чем еще я могу ему помочь?
Гэйб соскользнула с седла и дерзко шагнула к нему. Она знала, что лучше промолчать, но она устала, все тело у нее ныло, и ей хотелось как следует воздать человеку, который так безразлично относился к чужим жизням.
— Туз может остаться калекой на всю жизнь! — выпалила она.
Ответ Кингсли был краток и резок:
— Перегон стада всегда дело рискованное. Это каждый знает, а теперь узнал и ты. Впрочем, можешь в любой момент получить расчет.
Он круто повернулся и пошел к коновязи. Там Кингсли оседлал лошадь и поехал к стаду.
— Черт бы тебя побрал, глупый сосунок! Лучше бы ты остался в городе, — проворчал себе под нос повар, ковыляя к фургону.
Габриэль, само собой, расслышала все до последнего слова. И упрямо вздернула подбородок. Нет, им так легко от нее не отделаться!
— Что мне теперь делать? — спросила она, шагая следом за Джедом.
— Ты и вправду хочешь это знать?
Габриэль слепо уставилась на старого повара. Злые бессильные слезы застилали глаза. Господи, что она наделала? Зачем ей это все нужно?
Джед немного смягчился.
— Ладно, парень, ты оказался не так уж плох. Той ночью ты держался молодцом. Глядишь, и еще на что-нибудь сгодишься.