Учеба в музучилище несколько притушила мое горе. Я меньше думал о Светлане вне общежития, но дома, каждый раз проходя мимо ее комнаты, где уже жила очередная молодая семья, снова вспоминал ее, и тоска охватывала меня с новой силой. «Первая любовь — еще не любовь» — совершенно правильные слова. У меня к ней была не первая любовь и, видимо, поэтому более сильная.
Здоровье мое начало давать сбои. Видимо, перенесенный стресс после гибели Светы сделал свое дело. Холостяцкая жизнь по сути продолжалась. Помимо болей в спине начал болеть еще и желудок. Врачи признали гастрит, но впоследствии выяснилось, что это была язва двенадцатиперстной кишки. При заводской столовой был диетзал, где больным работникам завода готовили диетические блюда. Туда вход был только по спецталонам. Получив такую книжицу талонов, я приобщился к большой группе страдающих болезнями желудочно-кишечного тракта (ЖКТ). Из получасового перерыва на обед половина уходила на стояние в очереди к раздаточному окну. В этой очереди я и познакомился с очередной своей женщиной.
Мне шел уже тридцать четвёртый год. Мысли о создании семьи приходили все чаще, тем более, что мои младшие братья уже имели детей и жили с женами, а я болтался в «невесомости». Двоюродные братья тоже имели свои семьи. Стал поглядывать на противоположный пол с практической точки зрения. Стоит ли говорить, что при своем опыте я не долго обхаживал свою новую избранницу. Через пару недель уже провожал ее после работы к большому частному дому, в котором она жила, а еще через неделю — лежал с нею на огромной кровати в ее небедно обставленной комнате. Как сейчас говорят, «переспали» мы с ней как-то буднично, без ярких впечатлений, ничем не удивив друг друга. Начались частые встречи с Валентиной — так звали мою новую пассию. Ее мать, дородная женщина лет пятидесяти, видя меня часто со своей дочерью, завела вскоре разговор о моих намерениях…
— Николай, видите соседний дом? Это дом моих родителей. Они умерли, а дом пустует. Если вы поженитесь, он будет ваш. Более того, я подарю вам на свадьбу «москвич» четыреста двенадцатой модели.
Узнав, что я живу в общежитии, она предложила перебраться к ним. А я не спешил. Она очень хотела для своей дочери непьющего, работящего мужа. Своего мужа у нее не было. Работала она заведующей какой-то крупной торговой базой. Они с дочерью не знали ни горя, ни забот. Но им позарез нужен был мужик в этих двух домах. Когда я выходил во двор их огромного приусадебного земельного участка, то ровные ряды виноградных шпалер (наследство деда) приводили меня в тихий ужас: здесь с утра до вечера надо копаться в земле, химикатами опрыскивать виноградники, выполнять много других работ по хозяйству, и тогда — прощай, гитара, прощай, музыка! Конечно, если бы у меня к Валентине было, то огромное чувство, какое испытывал к Свете, возможно, я бы постарался как-то совмещать хозяйственную деятельность со своей увлеченностью гитарой. Но этого чувства не было.