Вечером позвонила дочь, которая жила в N-ске и работала врачом-педиатром в одной из городских клиник. Как всегда, вопросы о здоровье Кузьмича стояли на первом месте. Поговорили, а в конце дочь спросила:
— Папа, Дима закончил в этом году школу и думает поступить учиться в ваш медицинский институт. Что скажешь на этот счёт?..
— Скажу, что только за. Если поступит, то никаких общежитий не надо. Будет жить у меня. А на какой факультет хочет поступить?..
— Хочет пойти по моим стопам…
Кузьмич и сам давно хотел поднять вопрос о подселении к нему родственников. Приезд внука был самым желанным. Две дочери сына были уже замужем, работали тоже врачами и менять место жительства не собирались. Правнучки учились еще в школе. Так что, это был самый благоприятный вариант. Кузьмич приготовился ожидать гостя. Внук вскоре приехал, на экзаменах недобрал один балл на бюджетное отделение… На платное — пожалуйста. 75 тысяч за полугодие. Кузьмич сокрушался: «При острой нехватке врачей в стране, делается всё, чтобы их не хватало ещё больше. Буду отстёгивать от пенсии… О бесплатном образовании надо забывать… Бесплатная медицина тоже скоро себя изживёт. Кругом автоматика и компьютеризация… Записался в поликлинике к хирургу. Получил талон на приём… Очередь три недели… В платной клинике — на второй день. Приём к врачу — 1200 рублей, анализы — тысяча…».
А «ящик» ежедневно по двум центральным каналам подбрасывал всё новые и новые треволнения. Кузьмич очень переживал за наших в Сирии. Полностью поддерживал все действия Правительства, но тоже считал, что недостаточно жестко отвечаем на все поползновения Америки. «Обстреляли аэродром ракетами, мы только утерлись и промолчали в тряпочку… Поддерживают террористов и говорят, что это оппозиция… Какая к чёрту оппозиция, когда в руки берёт оружие?.. Убили нашего генерала… За это надо уничтожить все базы террористов месте с американскими инструкторами…».
Засыпал Кузьмич всегда после глубоких раздумий. Очень сожалел, что не удастся быть свидетелем событий через пять — десять лет. «Войны, конечно не будет, но хорошего ожидать от сложившейся обстановки не стоит. Одна Россия всех голодных на Земле не прокормит, всех обиженных не защитит. У самих дома ещё не всё благополучно…».
3. Матвей Кузьмич о футболе
А ещё Кузьмич безумно любил футбол. Он в нём понимал очень много. В молодости ему эта игра едва не стоила жизни, когда его, левого крайнего нападающего, одиннадцатого номера сборной Закавказского Военного округа едва не убил свой же центральный защитник. И даже не в ответственном матче, а на очередной тренировке… Кузьмич, а тогда просто «Мотя» (такая кличка в команде была у него), на двусторонней тренировке, в падении головой пробил по воротам, но повстречался своей челюстью с правой ногой защитника… Месяц пролежал в госпитале и был отстранён от футбола навсегда, но, как оказалось, только от «большого футбола», где он достиг звания — «кандидат в мастера спорта», а дворовой футбол был спутником его жизни ещё очень долго. Самый пик его любительской футбольной жизни пришелся на конец шестидесятых и начало семидесятых годов. На затоне реки Кубань по выходным собирался весь цвет городских фанатов футбола. На гандбольной площадке разыгрывались баталии между командами, скомпонованными по хоккейным правилам: «…великолепная пятёрка и вратарь». Слабому физически делать там было нечего. Кузьмич хотя и не был гигантом, но не уступал ни в чем признанным «костоломам» и имел уже более благозвучную кличку — «Гарринча» в честь известного бразильского футболиста.