— Да тише ты, медведь! Все кости переломаешь!
Улыбнулся и закивал головой Род. Казалось, что выход найден.
— Ну, что ж, тогда осталось выйти к народу и обо всём им рассказать.
В это время дверь в избу отворилась, и на пороге показался Улема.
— Народ собрался. Вас всех просят.
Варавва махнул ему рукой.
— Иди, скажи, что сейчас выйдем. Пусть ждут.
Улема скрылся за дверью. Род взял свой посох и подошёл к двери.
— Я всё им объясню, а ты, Волхем, скажешь о Сборе. — Он посмотрел на старейшин. — О карте я говорить не буду.
Варавва кивнул, соглашаясь.
— О карте говорить нельзя. Пока нельзя. Мы ещё не знаем, как всё сложится.
Волхем поддержал.
— Согласен. Только говорить всё равно придётся. Люди должны знать из-за чего нужду терпят.
— Да будет так. — Род открыл дверь. — Пойдёмте, нас ждут.
Небольшая площадь Нарки была заполнена народом. Пришли все: старики, женщины с детьми, дружинники, которые были в полном боевом снаряжении, готовые в любой момент стать на защиту города. Дед Кузьма притащил на верёвке свою корову Пеструху. Над ним подшучивали, но дед шуток не принимал и не обижался на них. Его Пеструха была для него единственным утешением, кроме ветхой лачуги, в которой он жил.
— Кузьма, ты ни как свою Пеструху в ополчение записывать пришёл?
— На кой ляд ты её приволок? Тут людям тесно стоять, а ты своей коровой пол площади занял.
Кузьма улыбался, ни чего не говорил в ответ, и отмахивался рукой от надоедливых балаболок. К Ваге, который стоял с дочерью и соседом Анисием, подошёл Койша.
— Здравствуй Вага. И тебе здравствовать Анисий.
— Ни как со службы ушёл? — Вага протянул парню руку для приветствия. — Елена сказала, что ты в дозоре у ворот.
— Сменили нас с Аллором.
К Койше подошла Елена и стала рядом с ним.
— Ты когда сватов засылать будешь? — Анисий, глядя на молодую пару, улыбался. — Ты Койша меня назначь сватом. Мне кузнец не откажет.
Молодые рассмеялись.
— Анисий, мне ведь не кузнец нужен, а жена.
Стоящие рядом люди, услышав разговор, засмеялись и поддержали его:
— Тебя Анисий только назначь, ты парня за Кузину Пеструху сосватаешь. С тебя станется.
Анисий отмахнулся от смеющихся.
— Да что с вами толковать. Вы в этом деле ни чего не смыслите.
— Да куда уж нам. Двоих оженили. Ты третий на очереди.
Смеющаяся Елена прижалась к руке Койши.
— Да будет вам! Рано об этом думать. — Она перестала смеяться. — Карачур у ворот стоит.
Смех быстро закончился. Люди смотрели на лобное место в ожидании старейшин. Их лица были серьёзными, и шутить больше ни кто не хотел.
— Зовите старейшин! — Толпа загудела. — Пусть к народу выйдут!