— Это ты отвяжись от него! — грозно прорычал отец. — Ты с твоим проклятым враньем! Входи, Натан!
В смятении Натан переводил взгляд с одного лица на другое.
— Я сказала, пусти его! — бешено завопила тетка. — Дикий зверь, убери свои когти!
— Не ты меня заставишь!
— Альберт! Альберт! — испуганный голос матери. — Что ты делаешь! Пусти его!
— Нет! Нет! Пока он не скажет!
После недолгой борьбы на пороге отцу удалось втащить их в комнату и захлопнуть дверь. Шляпа Натана валялась на полу.
— Слушай меня, Натан! — Отец стучал своей жесткой рукой по его груди. — Ты пришел сюда, чтобы что-то сказать. Говори!
— Н-ничего! Ничего! Видит Бог! Берта все вам сказала! Чтоб меня дьявол забрал, если это не так! Магазин! Я хотел! Я видел! Это все! Да, Берта?
— Ты дурак! — плюнула она на мужа. — Не говорила я тебе — не ходить сюда? Что ты хочешь от него?
Пылая бешенством, она наступала на отца.
— Оставь его, дикий зверь! Слышишь? Он пришел за деньгами и ничего больше! Сколько раз тебе надо говорить? Я не собираюсь дальше терпеть твое безумие!
— Придержи свой язык! — отец начал дрожать. — Ты, вероломная корова! Я давно тебя знаю. Я знаю, что ты уже что-то натворила. Говори, Натан!
Он стукнул кулаком по умывальнику:
— Не дай ей провести себя! Что бы это ни было! Не бойся меня! Только правду! У меня есть на то причины! Я выясню все!
— Что он говорит? — теткины глаза вылезли из орбит, — какой новый псих нашел на него?
— Альберт, прошу тебя! — мать схватила его за руку. — Если ты скандалишь — скандаль со мной. Оставь человека в покое. Он все тебе сказал.
— Сказал? Ты так думаешь? Или притворяешься? Но я знаю лучше! У меня есть глаза! Я-то видел! Ты будешь говорить? — гневно оскалив зубы, он навис над сжавшимся Натаном.
— Я — я — уже сказал в-все, — с дрожащими губами Натан нащупывал рукою дверь за своей спиной, — мне надо идти! Берта! Пошли!
Но отец прижал дверь ладонью:
— Подождешь! Ты не уйдешь, пока не ответишь мне на один вопрос! И ты ответишь мне!
— Чего ты хочешь?
— Почему, когда ты открыл свой рот и хотел говорить, и эта ослица затолкнула твои слова обратно, почему ты смотрел на него? — отец махнул рукой в направлении Давида. — Почему ты смотрел? Что ты хотел сказать о нем?
— Я — мне нечего сказать. Я не смотрел на него. Оставь меня, ради Бога. Геня! Берта! Не давайте орать на меня!
— Альберт! Альберт! Перестань мучить человека!
— Будь ты проклят! Дьявол! — тетка пыталась протиснуться между ними. — Ты, псих! Пусти его!
Отец отшвырнул ее в сторону:
— Скажешь? Скажешь, что он сделал? Или ты хочешь, чтобы моя злоба вышла из берегов?