И, наконец, приведем фрагменты из более свежей публикации, уже 2011 года [125]: «21-й год прошел с того момента, как два немецких народа стали жить в одном государстве. Однако, похоже, что для многих в современной Германии линия раздела между западными и восточными немцами не исчезла»; «В минувшем сентябре уровень безработицы в восточных федеральных землях равнялся 10,4 %, в западных — всего лишь 5,7 %»; «…на развитие восточных регионов страны Федеральное правительство выделило за этот период (с 1995 по 2010 гг. — К. X.) около двух триллионов евро»; «…население восточных земель ФРГ постоянно уменьшается: люди бегут. Ведь обещанных им еще бывшим канцлером Гельмутом Колем «цветущих ландшафтов» они так и не дождались».
При безусловном признании истины, что социалистическая система хозяйства менее эффективна, нежели капиталистическая, все же можно сослаться и на позитивный пример первой системы. И это как раз пример бывшей ГДР, превращенной социалистическим лагерем в свой показательный форпост. Можно говорить, что этому способствовали усилия остальных стран лагеря, в первую очередь Советского Союза. Но отнюдь не последнюю роль в этом относительном процветании ГДР сыграли необычайные организованность и трудолюбие немецкого народа, взявшегося за построение социализма со всей серьезностью как раз в то время, когда в Советском Союзе уже начали проявляться тенденции упадка. Туристы из Советского Союза, которым удалось в разное время побывать в ГДР, при возвращении домой неизменно восторгались уровнем жизни и порядком в этой стране. Беда ГДР заключалась лишь в том, что рядом с ней располагалось государство, населенное тем же народом, но с более высоким уровнем экономического процветания. Второй фактор — в ГДР царил такой же тоталитарный режим, что и во всех странах восточного блока, поскольку без тоталитаризма социализм просто нежизнеспособен. А рядом у соседей была подлинная свобода и демократия. И это не могло не раздражать определенный слой общества, многие члены которого стремились на Запад, и часто, рискуя жизнью, добивались этого. А внутри страны зрело диссидентское движение. Тем не менее ситуация в ГДР перед объединением ничем не напоминала ужасающую картину конца перестроечного периода в Советском Союзе. И хотя объединение обеих стран, так или иначе, было вызвано исторической необходимостью, сам процесс объединения скорее можно было назвать поглощением, настолько оказались ущемлены интересы значительной части населения восточных земель. А возвращаясь к прошлому, можно резюмировать, что ГДР могла служить образцом, как надо реализовывать потенциальные возможности социализма. И теперешние трудности восточных земель при интеграции в общегерманское государство никак не свидетельствуют о несостоятельности бывшей ГДР, а лишь приводят к выводу, что социализм в капитализм нетрансформируем. В самом деле, если в рамках такого государства, отнюдь не бедного, за период более 20 лет не удается выровнять положение в двух частях страны, то к иному выводу прийти нельзя.