— Следующий — в том, что они вовсе не планируют его убить, однако Артур вдруг сорвется. И тут все зависит от Джеффа: на чьей стороне он окажется? Так что здесь вполне возможен и скверный исход.
— А третий сценарий?
— Что они заранее нацелены его убить.
— Я правда не думаю, что такое вероятно.
— Однако все-таки возможно, и такой исход — наихудший из допустимых. А потому нам надо сосредоточиться прежде всего именно на нем. В смысле: что мы можем предпринять? Как остановить их?
— Никак, — устало ответил Холландер. — Я не имею ни малейшего представления, как надо драться.
— Мы можем привести с собой полицию.
— Ага, и полицейские начнут их допрашивать, — язвительно прокомментировал он.
— Ну да, пусть! — взорвалась я. — Меня куда больше пугает смерть Джулиана, не дай бог, нежели то, что все это раскроется!
— Это не должно раскрыться! Ни в коем случае! Как вы не понимаете!
— Да, я не понимаю. Я тут ничего не понимаю! Как вообще они все здесь очутились? Почему? Это же странно и немыслимо. Аномалия какая-то! А теперь они, возможно, собираются убить Джулиана, если я не придумаю, как этому помешать.
Холландер беспомощно пожал плечами и оперся локтями на разделявший нас столик.
— Увы, мне ничего на ум не приходит.
— А что, если он уже мертв? Или его убьют еще до того, как мы туда доберемся? Что, если… О боже! — Я выпрямилась на сиденье, пронзенная жуткой мыслью. — Профессор, ведь это я во всем виновата! Если бы он никогда меня не встретил, не решил на мне жениться…
Все это разом обрушилось на меня. До того момента я принимала во внимание лишь факты — сами факты и их возможные последствия, — не желая вникать в их основания и мотивы. Не допуская никаких «если бы», не задаваясь вопросами «зачем?» и «почему?». Возможно, потому, что неосознанно чувствовала, что именно я являюсь корнем всех проблем. Если бы Джулиан никогда меня не встретил, если бы мы никогда не стали любовниками, никогда не зачали бы ребенка, никогда не поженились. Если бы не толкнули за грань срыва несчастного Артура Гамильтона…
— Это все моя вина, — горько сказала я. — И если Джулиан умрет, это будет только из-за меня. — Я уронила лицо в ладони. — Я должна это предотвратить. Иначе я не смогу жить дальше. Я тогда просто умру.
— Нет-нет, что вы, — попытался успокоить меня Холландер тихим мягким голосом. — Бедная девочка! В этом совершенно нет вашей вины. Вы же влюбились, вы сделали его счастливым. Это никакое не преступление. И не в ваших силах вернуть Гамильтону нормальный рассудок.
Подняв голову, я встретилась взглядом с профессором.