Джулиан задумчиво побарабанил пальцем по рулю и свернул направо.
— Наверное, мне лучше всего отвезти тебя домой.
В его голосе звучала грусть, без малейшего недовольства, и это вдохнуло в меня надежду.
— Ну-ка стой, погоди! Остановись, Джулиан. Что произошло? Или с тобой повторяется то же, что тогда, в Рождество? Клянусь, на этот раз я так просто тебя не отпущу. Объясни мне: что не так?
— Господи, Кейт! — взорвался он, ударив ладонями по рулю. — Ты же ничего обо мне не знаешь! Мне не следовало… Я наверно, самый самолюбивый мерзавец на свете!
— Перестань! Что вообще все это значит? Джулиан… Можешь ты прислушаться ко мне хоть на секунду, Джулиан? Остановись у обочины.
— Нет, я отвезу тебя домой.
— Нет, не отвезешь. Я отсюда не выйду.
— Я не хочу, чтобы ты оставалась.
— Нет, хочешь. Тебе необходимо, чтобы я осталась. Джулиан, — сказала я уже мягче, — ты мне обещал. Еще вчера ты уверял, что я дорога тебе. Так докажи это. Не разочаровывай меня.
Это возымело действие. Ни слова больше не говоря, Джулиан поехал по Парк-авеню в сторону центра. Я тоже долго хранила молчание, не желая столь скоро нарушать затишье в перепалке, давая ему время прокрутить все в сознании, отговорить самого себя от поспешных крайностей. В тишине между нами кларнеты проворно наигрывали изящные мелодии Моцарта.
В какой-то момент, стоя перед светофором, мы сквозь тонированные стекла «Мазерати» увидели парочку сорока с лишним лет, катившую легкую прогулочную коляску с двойняшками: оба о чем-то спорили, яростно жестикулируя. Не выдержав, я повернулась к Джулиану:
— Знаешь, забудь про свидание. Ты просто отвезешь меня к себе, и мы все обсудим.
Джулиан отогнал машину обратно к паркингу, потом, взяв меня за руку, повел к своему дому, к парадной двери. Во всех окнах было темно, если не считать тусклого света, исходившего откуда-то из дальнего угла на первом этаже. Пропустив меня внутрь, Джулиан закрыл за нами дверь и быстро набрал несколько цифр на панели сигнализации.
— Я проголодалась, — заявила я, обернувшись к нему.
Неожиданно он легко рассмеялся:
— Вполне ожидаемо. Это даже хорошо. Кухня вниз по лестнице.
— Можешь приготовить омлет? — спросила я, спускаясь по ступеням.
— Я в готовке несилен.
Оказавшаяся в глубине дома кухня была современной и великолепно оснащенной. Мраморные столешницы поблескивали в мягком рассеянном свете десятка встроенных ламп. Она была раз в восемь просторнее кухонного закутка в моей съемной квартире.
— Ты хотя бы этим пользуешься? — спросила я, глядя на безукоризненно начищенную нержавейку газовой плиты.