— Хм-м-м, дай-ка подумать. Рада ли видеть парня, который притворялся, что заинтересован во мне, чтобы добыть информацию? Да пошел ты. — Мериголд обошла его, но как большинство вредителей, Мик так просто не отстал.
— Слушай, мне жаль об этом. Большой босс приказал.
— Ну, поздравляю! А сейчас если не возражаешь, мне нужно одеться. — Мериголд не сводила с него взгляда, и когда он не ушел, просто скинула полотенце. Она ухмыльнулась, когда у Мика отпала челюсть, после чего повернулась к шкафу, ища, что же надеть.
— Ты и вправду не похожа на других женщин, — с ноткой удивления, проговорил он.
Она не обратила на него внимания, хотя сочла его слова за комплимент. Она гордилась своей уникальностью. Мериголд, более чувственно, чем обычно, надела трусики. Взгляд Миктиана влиял на ее либидо… другими словами она была вся влажной, и это никак не относилось к душу.
Злясь, что даже после того, как расценила его не важнее куска дерьма, Мериголд его хотела, она повернулась и начала натягивать — виляя задом, корчась и потягиваясь — узкие кожаные штаны. Выражение его лица было бесценным, хотя от его горячего взгляда она желала скинуть штаны и трусики и закричать: «Возьми меня!»
У Мериголд затвердели соски от грязных мыслей, Мик облизнул губы, опустив на них взгляд. Блин! Не надев лифчик, она натянула полу-прозрачный топ, который завязывался на шее, оставляя открытыми спину и живот, и просвечивал торчащие соски.
— Хм, и куда ты так собралась? — спросил он, нахмурив брови.
— На улицу. — Она склонилась над комодом, приблизившись к зеркалу, чтобы нанести макияж.
— Нет, — заявил он. — Ты в этом не выйдешь.
Мериголд замерла с поднесенной к губам помадой, и встретилась с взглядом Миктиана в зеркале.
— Ты не можешь мне приказывать. — «Но, черт возьми, ты такой сексуальный, когда ревнуешь и собственничаешь».
— Слушай, я пришел, чтобы загладить вину. Можем мы просто сесть и… поговорить?
На мгновение, Мериголд позволила себе вообразить разговор Миктиана с ее интимными частями тела. Мышцы лона сократились, и она встряхнулась. Успокойся. Скоро все будет.
На его взгляд надежды, Мериголд рассмеялась.
— Поговорить? Ох, да ладно, я не вчера родилась. Можешь забыть о повторе оральных выступлений. Я ухожу, нравится тебе или нет, и если мне повезет, то язык пригодится для чего-то получше, — произнесла она и подмигнула ему.
Она ушла, а Мик пошел за ней, почти заставив передумать и вернуться, своим огромным, чисто мужским присутствием.
«Мы могли бы остаться дома, и я посмотрела бы, как он извинялся. Думаю, он отлично смотрелся бы, извиняющимся на коленях, удовлетворяя меня. И на мне, трахая, жестко. А еще…»