И все же, несмотря на доводы против, она не могла отрицать, что что-то к нему чувствовала, и это что-то не просто похоть.
Затолкав эту дилемму в дальний угол, Мериголд сосредоточилась на загадочных словах Люцифера.
«Кто же, на хрен, такой мой папа?»
Все эти намеки на его сверхъестественное происхождение и могущество будили в Мериголд любопытство, которое могла пересилить любопытство тысячи кошек. И еще этот внезапный интерес ее отца просто сбивал с толку.
«С каких пор мой покойный папочка переживает? Хотя, очень интересно, почему отцу так не по душе ее партнер».
Мериголд всегда была беззастенчиво похотливой, и уже долго баловалась сексом. Мужчин было множество и даже одна женщина. Так почему же призрачный папаша против нынешнего ее выбора? Что изменилось? Мик — он был ключом, очевидно, так как жизнь до него была скучна и однообразна.
И вот она повстречала Мика, затем на нее напал демон, а Сатана становится частым гостем, напоминанием о котором служил приторный запах серы. Мериголд вздохнула:
«Придется прикупить освежитель посильнее, если у Сатаны войдет в привычку заглядывать ко мне».
От мысли, что Сатана заглядывает на воскресный завтрак, она рассмеялась, что позволило немного расслабиться. Что же делать дальше?
Поступит по-умному, значило забыть Мика и жить свое жизнью, тем самым избежать встреч с Повелителем Преисподней и, запоздало очнувшимся, отцом.
Однако Мериголд не искала легких путей. И, кроме того, если пойти против воли Сатаны и ее отца, можно заполучить то, чего она жаждала — Мика. Который дуется в Аду.
«Думаю, стоит поразмыслить, как его вернуть».
Сразу после душа, если она собиралась помириться с мужчиной — богом — следовало помыть те части тела, которыми она будет заслуживать прощение.
* * *
Миктиан бежал по Адскому парку, огибая возвышающиеся столбы, которые заменяли деревья. Ему нужно размяться, чтобы забыть события утра. Долбаный Люцифер.
«Это он виноват, что я сейчас потею в Аду, а не на обнаженной Мериголд».
Миктиану срать на то, кто отец Мериголд.
Она нужна ему, в кровати, в объятьях, в жизни… она уже поселилась в его сердце.
«Какой же я жалкий! Бог, которому поклонялись, сохнет по ведьме, которая его даже не хочет!»
Нет, это не значило, что он так легко сдастся. Он даст ей время, которое ей, казалось, было необходимо, но до конца сражения за ее сердце еще далеко. Когда она успокоится — и может даже соскучиться — Миктиан наведается к ней.
«И если и тогда она заартачится, я воспользуюсь языком на другом наборе губ, пока Мериголд будет кончать и кончать».
Его адфон, прикрепленный к бедру, пикнул, сообщая о входящем сообщении.