Нэнс кивнула:
— Я что думаю — не говори никому об этом, Дэниел. У людей своих забот и горестей хватает, ни к чему им вдобавок знать вещи, которых им не понять.
— Вот если подменыш он, тогда все ясно. И чем больше думаю я об этом, тем больше кажется мне, что это добрых соседей проделки, что опять принялись они людей умыкать. Ты ведь слышала, поди, рассказы о том, что охотятся они на женщин в тягости. Утаскивают в круглые свои крепости, и с концами. Он ближе придвинулся к Нэнс. — Я-то помню все эти истории. Старики по сей день рассказывают. Добрым соседям нужно отнять у женщины дитя человеческое и подменить своим, чтоб женщина потом подменыша выкармливала. — Он перевел дух: — Знаю я, много есть таких, что смеются над теми, кому в любом сквозняке сид ветра, ши гыхе мерещится. Я вот и подумал, Нэнс, люди говорят, знаешься ты с Ними. Они тебя научили науке своей и глаз дали Их видеть.
Нэнс подбросила в очаг еще дрока. Пламя вспыхнуло, озарив ее лицо.
— Какой была Бриджид, когда ты нашел ее?
— Когда поняла она, где находится, побледнела, побелела вся, не помнила ни как из дому вышла, ни как шла по дороге.
— А раньше не ходила она во сне?
— Нет. Ни она за собой такого не помнит, ни я — с тех пор как женился на ней.
Нэнс окинула его внимательным взглядом:
— И у вас с ней все хорошо? Душа в душу и лучше не бывает? Нет у жены твоей причины от тебя к фэйри бегать?
— Да нет, зачем бы ей!
— Стало быть, не побег это. Ну так вот что, Дэниел. Когда в тягости — трудное это для нее время. Тут всякое может приключиться. Жена твоя сейчас на пороге стоит, и тянет ее то сюда, то туда. То в ведомый мир, то в неведомый. И насчет добрых соседей ты верно сказал. Водится за ними такое — молодых женщин забирать. В этих краях я ни одного случая не знаю, чтоб утаскивали они женщину в свою крепость, но сказать, что быть такого не может или что не бывало такого, — никак нельзя.
— Говорят, что с Джоанной Лихи в Макруме это и случилось. Что не к Господу она ушла, а к фэйри, что подменили ей сына. Осталась у них, чтобы с сыном не расставаться.
Нэнс наклонилась к Дэниелу, лицо у нее разгорелось от жаркого пламени.
— Добрые соседи не только проказничать умеют, они еще и хитры, и коварны. Делают что хотят, и никто им не указ — ни бог, ни черт. Ведь ни рай им не уготован, ни ад. Спастись не спасутся, но и на вечную погибель не нагрешили.
— Стало быть, думаешь, это они нас нынче посетили?
— Да они и не уходили никуда. Испокон веков, как мир, как море.
Лицо Дэниела стало пепельно-серым. Он не сводил с Нэнс голубых глаз, в которых поблескивали отсветы пламени.