.
Столько лет прошло, годы истерли Нэнс, как монету, а из памяти не изгладились ни та, первая, ночь в лесу, ни ночи вслед за ней. Мать будила ее, тряся за плечо, уже не похожая на себя, и увлекала Нэнс в лесную чащу, где в темноте так страшно скрежетали невидимые ветви, что текло по ногам. Когда Нэнс подросла, отец стал на ночь завязывать дверной засов веревкой. Нэнс помогала ему. Они думали, что этим смогут удержать мать дома. Не позволят глазам ее загораться безумным блеском, прекратят ее ночные вылазки. Но все равно ее похищали, уносили огни и ветер, а запертой в хижине оставалась чужая женщина. Женщина эта царапала стены и глиняный пол с такой яростью, что кровь шла из-под ногтей. Она не узнавала Нэнс, отказывалась есть, отшвыривала пищу, а когда отец пытался уложить ее в постель, дралась и сопротивлялась.
— Я скучаю по маме, — шепнула однажды Нэнс, когда женщина, переставшая быть ее матерью, уснула.
— Я тоже, — негромко отозвался отец.
— Почему она не узнает меня?
— Мама не здесь.
— Но вот она! Спит.
— Нет. Мама далеко. У добрых соседей. — Голос изменил отцу.
— Она вернется?
Отец пожал плечами:
— Не знаю.
— А кто тогда эта женщина?
— Та, что оставили нам. Это обман. Они хотели нас обмануть.
— Но она выглядит совсем как мама!
Выражение, с каким отец взглянул на нее, Нэнс часто видела на лицах мужчин в последующие годы. На лице его читалось отчаяние.
— Да, выглядит она как мама. Но это не она. Ее подменили.
А что, если бы они не умыкнули мать? И Нэнс вышла бы за сына возчика, осталась жить среди людей, окружавших ее с детства? Не случилась нужда в Мэгги? Что было бы, не появись она в трудный час и не заметь, что Нэнс иная, не как все?
Мать похитили. Нэнс выросла без нее. А потом в доме появилась высокая женщина с безобразной лиловой отметиной на щеке, как будто щеку ей ожгло кочергой. Даже в Килларни, где полно было детей с оспинами и мужчин, чьи лица жизнь отметила шрамами, уродство пришлой женщины бросалось в глаза.
— Это твоя тетка, Нэнс. Она помогла тебе появиться на свет.
Женщина стояла не двигаясь, глядя на Нэнс сверху вниз.
— Ты выросла.
— Я теперь уж не ребенок.
— Мэгги пришла нам маму вернуть.
Нэнс покосилась на лежавшую в углу темную кучу.
— Это не мама. Мама твоя не здесь, — сказано это было серьезно. Низким голосом.
— Как же вы вернете ее?
Тетка неспешно шагнула к ней, наклонилась, так что лица их оказались рядом. Вблизи Нэнс увидела, что кожу, где отметина, стянуло в плотный шрам.
— Видишь, что у меня на лице?
Нэнс кивнула.
— О добрых соседях знаешь?
Да. Нэнс знала о добрых соседях