Его движения, за которыми я старательно следовала, становились все более сложными и страстными, я чувствовала, что мой внутренний огонь начинает меня пожирать – еще немного, и я начну делать глупости. Я закусила губы. Мой разум метался в поисках выхода. Танго – или местный ардан – это танец страсти, танец подчинения женского мужскому. Если мы продолжим в том же духе, то придворных ожидает представление в виде вертикального секса. Так может, что-то изменить в этой схеме? Мне не обязательно быть покорной, если я начну борьбу, то мне удастся подчинить себе тело и эмоции.
Я улучила момент, когда Арий перехватывал меня из одной руки в другую, сделала прокрутку и, развернувшись, повела свою партию. Наступление, разворот, взмах ногой. Резко подаю ему руку, но позволяю лишь коснуться ее кончиками пальцев, а сама захожу сзади. Пусть это будет борьба, пусть будет против всех танцевальных – и великосветских – правил, но я не могу подчиниться и показать свои истинные эмоции. Только не ему. И не всем этим людям.
Я увидела изумление в глазах Правящего. Он не собирался сдаваться, но и заставить танцевать, как должно, не мог, разве что воздействовать грубой силой, а это неизбежно вызвало бы насмешки. Мы продолжали. Вместе и порознь. Страсть и ненависть. Иногда касаясь друг друга, иногда расходясь довольно далеко. Вокруг нас уже давно не танцевали, мы же были слишком увлечены этим диалогом, чтобы обращать на это внимание. Рука на талии. Прогиб назад. Поворот, и я прижимаюсь к его спине.
Резкий рывок, и я, почти выламывая руку, оказываюсь впереди. Ладонью вокруг его головы, как будто в ласке, и толчок в грудь – уходи! Рука в руке, нога к ноге. Расходимся и встречаемся. Как ни странно, я практически успокоилась. Скомпенсировать страсть ожесточением в качестве временной меры оказалось весьма эффективным средством.
В какой-то момент музыка оборвалась на высокой ноте и тут же сменилась на легкую медленную мелодию. Мы же стояли друга напротив друга. Я первая опустила глаза – равнодушию это ближе, чем продолжение противостояния – и подала руку, позволяя ему провести мимо шокированных зрителей к нашей ложе. Во взгляде Рона, который стоял сейчас там, я прочла немой вопрос и поняла, что разговора избежать не удастся. Если кого-то и обманул наш танец, то не его. Может быть, это и к лучшему.
Я взяла предложенный бокал, скрывая волнение, отпила из него глоток и спокойно повернулась к Арию. И даже нашла силы поблагодарить его за танец. Он церемонно поклонился, ничего не ответив, и ушел. Что ж, вечер можно было продолжать.