Часы отдыха на речке Ликаве были блаженными. Они снились потом ветреными зимними ночами и Ольге Федоровне и Джульке, и им обоим хотелось вернуться в счастливое яркое лето, побыстрее пережить стужу и серые зимние дни, в которых так неуютно чувствует себя всякое живое существо.
Не будь таких дней в прошлом, душа заросла бы сорной травой, пусто было бы в ней, тихо и одиноко.
Когда же наступала прозрачная с медной звенью в деревьях осень, Ольга Федоровна с Джулькой ходили по грибы, за опятами. Они это дело тоже уважали. Обе действовали самостоятельно. Джулька находила какой-нибудь пенек, обсыпанный нежными тонконогими грибами, ложилась перед ним на живот, внимательно обследовала грибные заросли своими зоркими чистыми глазами, затем, собирая пузом подсохшие репьи и комочки, обползала пень кругом и, довольно урча, приступала к трапезе.
- Смотри, не схряпай какую-нибудь ядовитую поганку! - предупреждала её Ольга Федоровна, хотя могла и не предупреждать: Джулька в грибах разбиралась не хуже хозяйки, какой гриб чистый, а от какого все внутренности может вывернуть наизнанку.
В общем, по этой части Джулька могла кое-чему научить Ольгу Федоровну, и если бы умела говорить - обязательно прочитала бы ей лекцию. Но вот беда - Джулька говорить не умела.
Хозяйка и сама быстро находила грибное место и с какого-нибудь поваленного наземь березового ствола набирала полную сумку опят, с другого такого же - вторую сумку. Дальше, хорошо понимая, что больше двух сумок ей не унести, набирала и третью сумку. Глаза-то ведь завидущие. Потом, кряхтя, стеная, останавливаясь через каждые пятьдесят метров, хватала себя за поясницу. Джулька в такие минуты жалела Ольгу Федоровну, пыталась зубами подхватить сумку, чтобы помочь хозяйке, но боялась рассыпать грибы и лишь жалобно повизгивала, крутилась вокруг сумок, виляла хвостом и чувствовала себя несчастной.
Однажды она показала хозяйке цирковой фокус: встала на задние лапы во весь рост и правой передней лапой, как рукой, попыталась подцепить пакет за две плоские ручки, но поднять не смогла - не хватило сил. Джулька завизжала раздосадованно, задышала часто, искоса глянула на хозяйку: как та отнесется к её фокусу? Ольга Федоровна, уперев руки в боки и согнувшись, заломило поясницу - глядела на Джульку без улыбки, так серьезно, что Джулька испугалась и виновато замахала хвостом.
Глаза у Ольги Федоровны сделались влажными, она присела и прижала Джульку к себе, забормотала что-то растроганно. Джулька невольно поникла что-то не понравилось ей в хозяйкином голосе, в слезном тревожном бормотании, в надломленной фигуре...