Когда она вошла в кабинет Эркюля Пуаро — в устремленном на нее взгляде знаменитого сыщика промелькнуло любопытство и удовольствие.
Из ее письма нельзя было сделать никаких выводов.
В нем была только просьба назначить ей встречу — и ни — малейшего намека на цель этой встречи. В почерке видны женственность и твердость… Кто же она, эта Карла Лемаршан?
И вот она сама — высокая, стройная девушка лет двадцати с небольшим. Она хорошо одета: прекрасно сшитый костюм и дорогой мех; у нее красивый поворот головы, изящный профиль и решительный подбородок.
И во всем облике — жизнерадостность, которая привлекает к себе взгляд еще больше, чем красота.
Идя навстречу своей посетительнице, Эркюль Пуаро чувствовал на себе внимательный, пытливый взгляд ее темно-серых глаз.
Она села, взяла предложенную ей сигарету и минуты две курила молча, продолжая смотреть на него задумчиво и пытливо.
— Очень трудно определить, правда? — мягко сказал Пуаро.
— Что вы сказали?
Голос у нее был приятный.
— Ведь вы пытаетесь определить, кто я: тот человек, который вам нужен, или же просто шарлатан?
Она улыбнулась.
— Да, пожалуй. Видите ли, мьсе Пуаро, я представляла вас себе немного другим.
— И, кроме того, я оказался старше, чем вы ожидали?
— Да, и это тоже.
Она помолчала.
— Я буду с вам откровенна. Я хочу… Мне нужен самый лучший….
— Могу вас успокоить, — сказал Эркюль Пуаро, — я самый лучший.
— Вы не отличаетесь скромностью, — улыбнулась Карла.
— Видите ли, — невозмутимо продолжал Пуаро, — мне нет надобности выполнять черновую работу: ползать по земле, измерять следы, подбирать окурки. Я просто сажусь в кресло и думаю. Работа идет здесь. — Он постучал пальцем по своей яйцеобразной голове. — Вот здесь.
— Я знаю, — кивнула Карла. — Потому я и пришла именно к вам. Дело в том, что я хочу поручить вам работу буквально фантастическую.
— Это любопытно, — сказал Эркюль Пуаро, выжидательно глядя на свою гостью.
Карла Лемаршан глубоко вздохнула.
— Меня зовут не Карла. Меня зовут Каролина, как и мою мать. И настоящая фамилия моя не Лемаршан, а Крэль.
На лбу Пуаро появилась складка.
— Крэль? Кажется, я что-то слышал…
— Мой отец был художником, — продолжала Карла, — и довольно известным.
— Эмис Крэль?
— Да.
Она помолчала.
— А моя мать, Каролина Крэль, была обвинена в убийстве своего мужа.
— Ага, — протянул Пуаро. — Теперь я припоминаю, хотя и очень смутно. Я был в то время за границей. Ведь это произошло очень давно?
— Шестнадцать лет тому назад был суд, и ее признали виновной, — проговорила девушка. — Но нашлись смягчающие обстоятельства, и высшая мера наказания была заменена пожизненным заключением. Она умерла через год. Понимаете? Все уже прошло, все давно кончено.