Он устроился в небольшом сарайчике, где хранились дрова, аккуратной поленницей выложенные возле дальней стены. Дверь в этом сарайчике оказалась хлипкой, хоть как-то закрепить ее в открытом состоянии, чтобы видеть улицу, было невозможно, поэтому еще засветло Ваня снял и положил ее на землю, клятвенно заверив хозяйку, что утром вернет на место.
Бросив на пол сарайчика старый бушлат – откуда он только взялся у одинокой старухи? – Ваня устроился на нем, упершись спиной в поленницу, вытянув ноги и положив на колени ружье со снотворным. С этого места хорошо просматривался весь двор, а также вход в хлев. Если, конечно, «чупакабра» решит войти через парадную дверь. Если нет, на этот случай тоже был вариант: позади хлева висел датчик движения с камерой. Мышь не проскочит. Собственно, именно для этого и спрятали по домам всех кошек, с усато-полосатых станется сломать всю операцию.
Ночь выдалась холодная, туман пополз по земле со стороны реки еще в сумерках. Все переживали, что он может помешать увидеть тот, другой, туман. Часа через полтора Ваня почувствовал, что начал замерзать. Холод опускался сверху, касался морозными пальцами лица, забирался за шиворот, заставлял приподниматься волоски на руках. Надевать перчатки Ваня не стал: в них будет неудобно стрелять. Он вообще с трудом представлял, как в них постоянно ходит Дворжак. Пахло дождем и мокрым деревом.
Аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, который в замершей в ожидании деревне был бы слышен слишком хорошо, Ваня поднял руку и нажал кнопку передатчика.
– Саш, что там у вас? – едва слышным шепотом спросил он.
– Пока тихо, – отозвалась та. Голос бодрый, значит, не спит. – Все на местах, но никто ничего не видит и не слышит.
– Проведи перекличку. Не хватает только, чтобы кто-то уснул.
– Поняла.
Через секунду каждый начал называть свой порядковый номер. Голоса у всех звучали уверенно, хотя Ваня лично видел, как один из мужиков, Степан, прятал за пазухой фляжку. Значит, спать никто не хочет. У него и самого, несмотря на глубокую ночь, глаза готовы были даже не моргать, а сердце с трудом удерживалось в груди.
Охоту Ваня никогда не любил и в засадах не участвовал, хотя однажды, во время очередной вылазки в горы, и пришлось не спать всю ночь, сидя в палатке и наблюдая за происходящим. Тогда он с еще тремя ребятами бросил кости в неподходящем месте: неподалеку обосновалась медведица с двумя маленькими медвежатами. Нет никого страшнее, чем мать, защищающая своих детей, даже если ей только кажется, что им угрожает опасность. Обнаружив опасное соседство, незадачливым туристам пришлось в сумраке срочно искать себе другое место для ночлега, и они шли, пока совсем не стемнело. Отошли не так далеко, поэтому ночью спать не рисковали, так и просидели вчетвером, прислушиваясь к каждому шороху. К счастью, расстояние, на которое они отошли, устроило медведицу. Тогда, вглядываясь в ночную темноту, освещенную лишь миллиардами звезд, Ваня надеялся, что к ним никто не придет. Сейчас же, вслушиваясь в деревенскую тишину, он ждал обратного. И что уж, ему страстно хотелось самому поймать «чупакабру», чем бы она ни была.