Малышка осторожно поднимает взгляд, и в эту минуту она выглядит такой трогательно-взволнованной, что приходится напомнить себе и о возрасте, и о том, что тут дети и при них не очень-то хорошо набрасываться на Туман с поцелуями. Вряд ли Катя порадуется, что я провел ее пацанам ликбез по засовыванию языка девочкам в рот.
— Туман, если я с тобой, то я – с тобой. – Приходится несильно поддеть носом ее нос, чтобы она подняла голову выше. – Ты должна мне доверять, малышка, или ничего не получится.
Она усердно кивает и в знак примирения, и только после этого я ставлю ее на ноги.
— Нужно закончить снеговика, - уже с деловым видом, говорит Туман.
Самому тяжело в это поверить, но следующий час я провожу вместе с малышкой и двумя крикливыми головорезами. Мы лепим снеговика. Потом еще одного, потом играем в снежки, а в финале нашей битвы я разрешаю «победительнице» извалять себя в снегу. Она торжественно визжит, присыпая меня сверху снегом, и остается только пытаться хоть немного прикрыть лицо. В конце концов, когда ни одна попытка закончить это издевательство не увенчалась успехом, я без предупреждения прекращаю изображать жертву и превращаюсь в хищника. Без труда опрокидываю Туман в снег, но она успевает схватиться за меня и утягивает следом.
Облачка пара вырываются из ее рта, щеки покраснели, а торчащие из-под капюшона светлые волосы намокли от подтаявшего снега.
— А ну быстро в дом, хулиганы! – слышу голос Кати, которая наверняка не просто так убирает детей подальше от нас с Таней. Но потом уже нам вдогонку: - Через десять минут за стол!
— Целых десять минут, - жмурится Туман, обнимая меня за шею.
— Замерзла?
— Еще чуть-чуть «не замерзла», - шепчет она, и тянется навстречу полураскрытыми губами.
Каждый поцелуй с ней – разный.
Каждый поцелуй с ней – особенный.
Она впечатывается губами в мою память, как несмываемые чернила.
Мы просто притрагиваемся друг к другу, обмениваемся дыханием, ловим пар ртами и прижимаемся лбами. Мне нравится, как она цепко, словно маленькая обезьянка, хватается за ворот моей толстовки, как вздрагивает каждый раз, когда я просто обхватываю ее губы своими губами и, выгибаясь навстречу, вкрадчиво шепчет: «Еще, Антон… еще, еще…» как будто если мы оторвемся друг от друга, моя Снегурочка просто растает.
— Все хорошо? – беспокоится Туман, когда я быстро поднимаюсь и беру ее на руки.
«Я просто вдруг представил, что в тот Новый год ты не свалилась мне на голову…»
— Все отлично, - подмигиваю ей и отпускаю только на пороге, подталкивая к двери.
Марик курит на крыльце, я молча достаю сигарету и зажигалку, и пару минут мы просто дымим в полной тишине.