. Она пришла к своему врачу и заразила его. В итоге мы имеем двух носителей вируса. Теперь болезнетворный микроорганизм находится в приёмной доктора, полной людей, которые уже больны или утомлены — это самая настоящая благодатная почва для его развития. Сопротивление либо слабое, либо его вообще нет. Все они заражаются. Потом уходят и заражают других людей. И так это продолжается.
— Господи, это же никогда не закончится, — прошептала Гвен.
— Ты думаешь, это было сделано преднамеренно? — спросил Джек. — Или случайно?
— Какая разница? — пожал плечами Оуэн. — В любом случае, мы в полной заднице. Помните, что было, когда открылся Разлом? Целая больница оказалась поставлена на колени, когда пришлось иметь дело с пациентами с бубонной чумой из четырнадцатого века. Что-то вроде этого могло бы заставить службу спасения паниковать.
— Это было сделано преднамеренно, — твёрдо сказал Йанто.
— Почему?
— Подумай. Всё сводится к этой женщине, Саскии. До этой недели мы ни разу о ней не слышали — как и все остальные, за исключением полиции и её лечащего врача. И отчёты, связанные с ней, все ложные. Она действительно не существует.
— Вот почему нам нужно её найти, — произнёс Джек, щёлкнув пальцами.
— А Тошико? — спросила Гвен. — Что нам делать с ней?
Джек повернулся к Оуэну.
— Как ты считаешь, каким образом она заразилась этим?
— Должно быть, она была подвержена воздействию вируса. Не знаю, как именно, но полагаю, что в этом виноват наш мёртвый друг из Гриндаун Мосс.
Гвен кашлянула.
— Но если это так, то мы все заражены, не правда ли? Мы ведь все были в прозекторской.
Все переглянулись между собой.
Джек установил связь с оранжереей.
— Тош? Есть какие-нибудь новости?
Из динамиков донёсся напряжённый кашель. Наконец послышался голос Тошико, усталый и прерывистый:
— Пока нет. Хотя мне кажется, что я смогла изолировать нечеловеческую клетку. Это медленный процесс. Клетки постоянно видоизменяются, как будто пытаются замаскироваться под человеческие.
— Вероятно, мы все заражены этим, — сказал ей Джек.
— Но у меня единственной наблюдаются развитые симптомы. Мне нужно оставаться изолированной, — она тяжело вздохнула. Гвен представила, как Тошико опускается на табуретку, произнося это. — Я веду записи — всё начинается с болей в горле, затем появляется кашель. Он становится всё более тяжёлым, как будто в горле что-то застряло, но ты не можешь откашляться.
— Со мной то же самое, — сообщил Оуэн и кашлянул, словно в подтверждение своих слов.
— Кашель становится болезненным. Повышается температура. В конце концов ты обнаруживаешь, что кашляешь кровью.