Потом арабы задели кого из сербов, что небольшой кампанией сидели в парке при пляже и тут началось: четверо смелых славян ринулись на обидчиков и вся гомонящая орущая орава арабов, получая поджопники и тумаки, удары стуьями по головам – с визгами и воем стала убегать прочь из городка!
Пока их боялись – они были непобедимы, но при оказании активного сопротивления данные шумные хулиганы смылись, даже не попытавшись понять что сербов – всего четверо, в несколько раз меньше чем их самих.
В понимании Сергея, в экзархате сейчас было то же самое: варвары пинали местных, а те не были готовы им отвечать, прежде всего психологически – тогда варвары становились совершенно отморожены и просто делали что хотели.
Знаменитой римской армии не было и в помине и экзархат, со слов Поллиодора, еле выдерживал все последние конфликты и внутренние разборки по вере: между православными и католиками с одной стороны, и арианами, несторианами, монофизитами – с другой. А ведь за каждой группой спорящих были миллионы людей...
Поллиодор рассказывал что-то о том что арианство стало чуть не “личной верой готов”, а монофизиты правят Сирией и Египтом, точнее правили, до того как передали эти земли арабам что бы не принадлежали Империи – но Сергей слабо разбирался в данном вопросе и лишь кивал головой, думая о своём.
Муштра недавнего пополнения нумера, особенно начальная — откровенно доставала Лихотатьева. Но он, сам будучи офицером, хотя бы и в прошлой жизни – с пониманием относился ко всем этим приёмам слажевания коллектива и привития ему общности, базовых дисциплинарных навыков и начальной военной подготовки.
Многие виденные им бойцы нумера, как высоченный и ранее патлатый, а ныне благообразно коротко подстриженный венед Ратсимир – отличались скорее силой и желанием схватки, чем, хотя бы начальными, умениями во владении ромейскими мечом или копьём, использовании дротика или плюмбаты.
Как вскоре выяснилось – нумером назывался отряд численностью в четыреста-шестьсот бойцов, точного лимита не было.
Во времена Цезаря подобный отряд именовался бы когортой, в поздние – батальоном. Но после всех реформ, что претерпела некогда грандиозная военная махина первого и второго Рима, именно нумеры составляли чуть не основную её часть: они воевали самостоятельно или объединялись с отрядами федератов-германцев, считающихся главным “тараном” империи — выступали вместе с наёмными дружинами отдельных полководцев.
Знаменитейший Велизарий вёл войны в Африке и Италии в значительной степени собственно набранными, за свой же счёт, отрядами и лишь частично — присланными ему императором Юстинианом.