Как он должен был ненавидеть других высоковольтных, продемонстрировавших более высокую одарённость!
С какой затаённой метательной страстью шаг за шагом продвигался к моменту торжества над ними. И как он был понятен и близок в этой главной страста тёмной массе рядовых большевиков!
Дочь Сталина, Светлана Аллилуева, в своих мемуарах рассказывает, как ей довелось подслушать застольный разговор отца с соратниками о том, что доставляет человеку самое большое счастье. «Самое большое счастье, — сказал разомлевший от вина Сталин, — это хорошо отомстить — и пойти спать».
Конечно, Сталина никак не устраивала ситуация, в которой таланту воздавалось бы должное. На что он мог тогда надеяться? Недоучка, с тёмным прошлым, раскритикованный самим Лениным, не имеющий никаких особых заслуг перед партией?
Но в одной сфере он был гениален. И знал это.
Он был гением посредственности.
Чувства, которые низковольтный испытывает к высоковольтному, бушевали в нём с такой силой, что тысячи и миллионы низковольтных инстинктом, нутром опознавали в нём своего природного вождя. И шаг за шагом проталкивали его к вершине власти. Власти над партией — а значит и над всей страной.
И он не обманул их надежд. Он возглавил армию низковольтных и повёл их на самоубийственное, иррациональное, мстительное уничтожение высоковольтного меньшинства.
Во всех главных кампаниях, проводившихся Сталиным за время его двадцатипятилетнего правления, мы видим его безжалостно преследующим лучших: лучших крестьян, лучших инженеров, лучших учёных, лучших командиров, лучших композиторов, лучших писателей и даже — самоубийственно! — лучших врачей.
В подвалы Лубянки и котлованы ГУЛАГа хлынул поток инженеров, профессоров, писателей, учителей, врачей, офицеров, прорабов, завмагов, а также профессиональных партийцев, имевших какой-то опыт и знания ещё с дореволюционных времён. То есть мы ясно видим, что удар был направлен не в диком ослеплении, а по точному прицелу: на хозяев знаний и хозяев вещей.
Патологичной бьша ненависть Сталина к офицерству. Накануне войны с Гитлером он уничтожил сорок три тысячи своих офицеров и пятнадцать тысяч пленных польских, которые очень пригодились бы ему, когда он — спохватившись — начал формировать польский корпус.
Ещё один важный и часто опускаемый элемент террора против высоковольтных: пытки перед казнью. И в России, и в Китае, и в Камбодже, и на Кубе низковольтным мало было просто расстрелять — им нужно было сначала раздавить волю более высокого порядка, упиться её унижением, превратить человека в воющее и окровавленное животное. Известно, что сталинские приспешники ставили обречённого на колени и мочились ему в лицо.