Немногим уступали командирам армий и командиры корпусов. 4-м корпусом командовал граф Александр Иванович Остерман-Толстой. Уже в 18 лет он принял участие в войне против турок в армии князя Потёмкина. В 1790 году участвовал в штурме Измаила, а с 1793-го служил под командованием Кутузова. В 28 лет Остерман-Толстой стал генерал-майором.
С началом войн против Наполеона в 1805 году генерал Остерман на театре боевых действий. В 1807-м бился против Нея. В сражении при Прейсиш-Эйлау именно Остерман-Толстой, командуя дивизией, вместе с Багратионом останавливает опаснейший фланговый удар корпуса Даву и отбрасывает непобедимого маршала на исходные рубежи.
В октябре 1810-го Остерман, измученный раной, добился отставки с правом ношения мундира, но сразу же вернулся в строй с началом Отечественной войны, во время которой принял командование корпусом. В бою под Островно остановил авангард французов под командованием Мюрата. Бой складывался неудачно для русских, но надо было любой ценой выиграть время. Как пишет С. Н. Глинка в «Записках о 1812 годе», «яростно гремела неприятельская артиллерия и вырывала целые ряды храбрых полков русских. Трудно было перевозить наши пушки, заряды расстрелялись, они смолкли. Спрашивают графа: “Что делать?” — “Ничего, — отвечает он, — стоять и умирать!”»
Несмотря на подход к Мюрату подкреплений, корпус графа Остерман-Толстого устоял и выиграл время для русской армии.
7-м корпусом командовал Николай Николаевич Раевский. До 1812 года этот опытный командир не сталкивался с французской армией. Но уже после начала войны прекрасно показал себя в бою под Салтановкой, когда пытался отбросить корпус Даву и открыть путь на Могилёв 2-й армии Багратиона. Вот как описывал начало этого боя барон Жиро из корпуса Даву: «Мы вдруг увидали выходящими из лесу, и сразу в несколько местах, весьма близких друг от друга, головы колонн, идущих сомкнутыми рядами, и казалось, что они решились перейти овраг, чтобы добраться до нас. Они были встречены таким сильным артиллерийским огнем и такой пальбой из ружей, что должны были остановиться и дать себя таким образом громить картечью и расстреливать, не двигаясь с места, в продолжение нескольких минут. В этом случае в первый раз пришлось нам признать, что русские действительно были, как говорили про них, стены, которые нужно было разрушить. Русский солдат, в самом деле, превосходно выдерживает огонь, и легче уничтожить его, чем заставить отступить».
Хотя Раевскому и не удалось одержать победу в этом бою, он не отдал победу и противнику, в решительный момент боя лично поведя солдат в штыковую атаку. Вскоре Раевский показал не меньшую стойкость и упорство в Смоленском сражении, где его корпус вместе с дивизией Неверовского удерживал город, отбивая атаки многократно превосходящего противника.