— А как же! Он наверху — ему все видать, — отрезал занозистый Шелудяк.
— Хватит зубатиться, — оборвал Степан. — Родионыч, Иван, какие думы?
— Подождать пока, — сказал Иван Черноярец. — Надо как-нибудь в сговор с жильцами войтить.
— Умное слово, — поддержал Матвей Иванов. — Стены стенами, да ведь и их оборонять-то надобно. А есть ли у них там такая охота? Оборонять-то. А и есть, так…
Подъехал казак, доложил:
— Царицынцы, пятеро, желают Степана Тимофеича видать.
— Давай их.
Подошли пять человек посадских с Царицына.
— Как же вышли? — спросил Степан.
— А мы до вас ишо… Вчерась днем, вроде рыбачить уплыли, да и остались… Нас Стенька Дружинкин упредил. Поговорить к тебе пришли, атаман.
— Ну, давайте.
Стырь с оравой зубоскалов переругивался с царицынскими стрельцами. Те скучились на стене, подальше от начальных людей, с большим интересом разглядывали разинцев.
— Что, мясники, тоскливо небось торчать там? Хошь, загадку загадаю? — спросил Стырь. — Отгадаешь, будешь умница.
— Загадай, старый, загадай, — откликнулись со стены.
Сидит утка на плоту,
Хвалится казаку:
Никто нимо меня не пройдет:
Ни царь, ни царица,
Ни красная девица!
— Отгадаешь, свою судьбу узнаешь.
— То, дед, не загадка. Вот я тебе загадаю:
Идут лесом,
Поют куролесом,
Несут деревянный пирог
С мясом.
— Стрельца несут хоронить! — отгадал Стырь. Казаки заржали.
Стырь разохотился:
— А вот — отгадай. Отгадаешь, узнаешь мою тайную про тебя думу.
Поймал я коровку
В темных лесах;
Повел я коровку
Нимо Лобкова,
Нимо Бровкова,
Нимо Глазкова,
Нимо Носкова,
Нимо Щечкова,
Нимо Ушкова,
Нимо Роткова,
Нимо Губкова,
Нимо У скова,
Нимо Бородкова,
Нимо Шейкова,
Нимо Грудкова,
Нимо Ручкова,
Нимо Плечикова;
Привел я коровку
На Ноготково,
Тут я коровку-то
И убил.
— Кто будет?
— Скажите в городе, — наказывал Степан пятерым царицынцам, — войско, какое сверху ждут, идет, чтоб всех царицынцев изрубить. А я пришел, чтоб отстоять город. Воевода ваш — изменник, он сговорился со стрельцами… Он боится, что вы ко мне шатнетесь, и хочет вас всех истребить, для того и стрельцов ждет: у их тайный уговор, мы от их гонца перехватили с письмом.
Пятеро поклонились.
— Передадим, батюшка, все как есть. И про воеводу скажем.
— Скажите. Пусть дураками не будут. Не меня надо бояться, а воеводу. Чего меня-то бояться? Я — свой… чего я сделаю?
Пятеро ушли.
Степан позвал Уса:
— Родионыч!..
Ус подошел.
— Останисся здесь. Стой, зря не рыпайся. Я поеду едисан тряхну. За ими должок один есть… И скота пригоню: можа, долго стоять доведется, жрать нечего. Гулять не давай. Не прохлаждайтесь. Караул все время держи. Иван, Федька Шелудяк со мной поедут. А в городе, смотри, чтоб не знали, что я отъехал. Караул держи строго.