— Соседка! — едва шевеля губами, пробормотал Рыжий, и Серому стало чуточку легче. — Ничего, поблажит и уйдет.
Черта с два…
— Анри! — столь же пронзительно зазвучал второй голос: неестественно-ласковый и в то же время трусоватый, каким женщины почему-то часто говорят с соседскими собаками. — Голубчик, ты чего так развоевался?
Анри, понятно, не ответил — снова залаял.
— О зараза, еще одна приперлась! — едва слышно простонал Рыжий, мученически заведя глаза. — Обложили!
— Здрасте, Алла Ивановна! — поздоровалась первая соседка.
— День добрый, Олеся Петровна, — отозвалась Алла Ивановна. — Ой, нет, Анрюшечка, не надо мои туфли грызть, ты что?! Пошел вон, дурак!
— Да вы не дергайтесь, Алла Ивановна, — довольно хладнокровно посоветовала первая соседка. — Вы дергаетесь, а это его возбуждает.
— Отойди от меня! — Голос Аллы Ивановны взвивался все выше, и Серый страдальчески схватился за виски.
«Сейчас весь подъезд сбежится!»
Лай и визг вдруг затихли.
— Это мои лучшие туфли… — стонущим голосом проронила Алла Ивановна. — Я ж их в «Хрустальном башмачке» покупала. Они ж эксклюзивные…
— Плюньте в глаза тому, кто вам это сказал, — посоветовала первая соседка. — В «Хрустальном башмачке» только искусственная кожа, а в ней нога преет. Вы, главное, стойте спокойно. Анри не любит искусственную кожу, сейчас отстанет.
На какой-то миг воцарилась тишина. Слышно было только упоенное собачье чавканье.
— Олеся Петровна, — простонала Алла Ивановна. — Ради бога, уберите этого поганого пса!
— Куда ж я его уберу? — вопросила другая соседка.
— Откройте дверь и загоните в квартиру! По-моему, это неправда, что ему не нравится искусственная кожа. К тому же он очень скоро доберется до натуральной. Моей собственной!
— Ничем не могу помочь, — с ноткой злорадства сообщила Олеся Петровна. — Ключа-то у меня нет, Алла Ивановна.
— Как нет? — Голос Аллы Ивановны то вздергивался на истерический визг, то падал до шепота. — Вам же… Евгений Петрович вам же… всегда оставлял же…
— Всегда оставлял, а на сей раз оставил Соньке Аверьяновой. — В голосе соседки зазвенела обида. — И вот вам результат. Анри колотится под дверью, а где эта Сонька?
Рыжий и Серый разом оглянулись на дверь комнаты, где валялось безжизненное тело с резиновым шнуром на шее.
— Я здесь, — послышался вдруг чуть запыхавшийся голос. — Кто меня тут всуе поминает? Всем здрасте.
— Сонечка! — взвизгнула Алла Ивановна. — Наконец-то! Умоляю вас!.. Я больше не могу!
— Анрио, к ноге! — послышалась команда. — Да к моей ноге, придурок!
Вслед за этим послышался дробный перестук каблуков по ступенькам и хлопок двери этажом выше, из чего можно было сделать вывод, что Алла Ивановна наконец эвакуировала свою натуральную кожу вместе с остатками искусственной.