Оксана хрипло выла, вдавливая лицо в матрас. Синие лопатки ходили ходуном.
Струмилин сел рядом, осторожно погладил пестрые взлохмаченные прядки.
— Знаете, Оксана… все понятно, понятно, вам сейчас ужасно, невыносимо, но поверьте… Я столько видел по работе попыток суицида, что стал настоящим экспертом. Рецидивов очень мало. Страшен только первый миг возвращения к жизни, а потом вы начнете осознавать, что жизнь куда приятнее смерти. Всё как бы… перевернется, что ли. Даже против вашей воли начнется переоценка ценностей. Все ваши горести уже случились, худшего быть не может. Рядом с вами муж, который вас любит…
— Люблю! — пламенно вскричал Михаил, громко стукаясь об пол голыми волосатыми коленями. — Это ж я от любви завелся… от ревности! Ну ты сама посуди, вот тебе б сказали, что я голый на сцене танцую и с негром трахаюсь, ты б как на это отреагировала?! Я и взбесился!
— Знаете что, — перебил его Струмилин, с острой болью вспомнивший вдруг, как он сам «взбесился» какие-то сутки назад, и тоже, что характерно, по поводу негра, — вы уж лучше помолчите. Видимо, все, что могли, вы уже своей жене высказали, и вот вам результат. Теперь для вас же обоих лучше будет об этом забыть. Лучше дайте какую-нибудь одежду для вашей жены и одеяло — ее сейчас будет сильно знобить, — и сами оденьтесь. В больницу, конечно, поедете? И еще надо подумать, кто нам поможет нести носилки. Мужики в соседях есть?
— Нет, не надо соседей! — снова испугался Михаил. — И носилок не надо. Я ее и на руках сам снесу — большое дело!
— Ну, как хотите, — согласился Струмилин, окидывая взглядом худенькую Оксанину фигурку. Да ее запросто можно поднять одной левой, это вам не фельдшерица Валюха. — Только чем быстрей, чем лучше.
Вышли наконец.
Оксану завернули в одеяло так, что только синий носик едва торчал. Михаил ее оказался мужиком крепким, нес жену как перышко, что-то ласково пыхтя. Валюха косилась на них с умилением. «А что, может, после этого случая у них и правда все на лад пойдет, — подумал и Струмилин. — Такой как бы катарсис произойдет…»
«Как бы катарсис» между тем еще не завершился. Стоило выйти из подъезда, как в белой «Хонде», притулившейся к «Скорой», распахнулись дверцы, и на свет божий вылетели хищного вида девица с микрофоном в руках и маленький паренек с видеокамерой. Объектив нацелился на процессию, а девица зачастила, брызгая от возбуждения слюной:
— Программа «Итоги дня». Уважаемые телезрители, вы можете видеть участников очередной драмы, развернувшейся вокруг казино «Ла ви он роз».
И она с силой ткнула микрофон в лицо изумленному Михаилу: