– Видий, ты сказал, что убийств одиннадцать. Почему рисунков восемь?
– Мои сыщики не сразу догадались, что нужно делать зарисовки. Они бессильны. Поэтому я и обратился к тебе.
– Стоило обратиться раньше, – вздохнул Друлль, продолжая рассматривать бумаги. – Очень странно, что вместе с человеком убито и животное. Скорее всего, убийства совершило одно существо. Кто-то видел убийцу?
– Нет, не видел. Думаешь, что убийца не человек? Значит всё же оборотень?
– Совершенно точно, что не человек. И я абсолютно уверен, что не оборотень. Но, возможно, какой-то крупный зверь, не исключено, что призванный. Это мог сделать стриг или либерат. Мне нужно больше информации.
– Стриг – убийца? Ты, верно, шутишь! Быстрее оборотни восстанут из могил.
– Видий, почему ты не хочешь поверить в осознанность убийцы? Зачем исключать эту версию, списывая всё на слепую жажду животного, пусть и человека в шкуре зверя, потерявшего рассудок. То, что тварь никто не видел в самом охраняемом городе, уже говорит о его организованности и разуме.
– Стриги не способны на зверское, беспричинное и осознанное убийство!
– Причина всегда найдётся, – вздохнул Друлль, забирая со стола перчатки и надевая их. – Какое из них совершено последним и как давно?
– Около недели назад, вот это, – король Тарплена указал на один из рисунков.
– Слишком давно. В таком случае можно не торопиться с осмотром мест.
– Да, это верно. С другой стороны у рисунков есть адреса.
– Я могу ещё с кем-то поговорить об этом?
– Разумеется, с моими советниками и сыщиками.
Друлль встал и собрался уже уйти, но внезапно остановился. Он обернулся и пристально посмотрел в большие изумрудные глаза короля:
– Вот ещё что, хотел спросить тебя. Стража на воротах отказывалась впустить меня во дворец. Это как-то связано с убийствами, или ты ограничил вход для бедных?
– Не подумай, что это как-то относится к тебе лично. Если бы ты одевался согласно своему статусу, то тебя бы не задержали на въезде. Просто не хочу, чтобы по улицам моего дворца бродил всякий сброд и разносил заразу. Их место за стенами. У меня в планах снести эти ветхие лачуги у стен, чтобы не портили вид.
– Почему-то я так и подумал.
Друлль простился с королём и вышел в коридор, столкнувшись по пути со служанкой. Он чуть не сбил её с ног. Поднос выпал из её рук, ударившись о пол. Чашки со звоном разбились и рассыпались вперемешку со сладостями. Друлль, извиняясь, машинально присел на корточки и начал помогать ей собирать осколки.
– Мой господин, не нужно, – томно сказала девушка, нежно притронувшись к его предплечью выше перчаток так, чтобы коснуться его кожи.