Я – Кутюрье. Кристиан Диор и Я (Диор) - страница 40
Чтобы карточку можно было читать, не вынимая из картотеки, имя клиентки записывается наискосок наверху карты, а ее покупки – в клетках, подчеркнутых цветным карандашом, на полях этой же карточки. Таким образом, ничего не перемещая, я могу вам сразу сказать, что в 1949 году мадам Y… не покупала шляп, но отправилась в отдел мехов, а мадам Z… покупала только в бутике.
Эта информация помогает, если, например, важная клиентка заказала меньше в определенном отделе или вообще ничего не заказала, провести расследование, в чем причина такого отступничества. Может быть, что-нибудь вызвало неудовольствие этой клиентки? Не является ли причиной этому продавщица? Или коллекция ей не понравилась? Такая информация позволяет мне наблюдать за выбором каждой клиентки и порой учитывать его. Иногда такие указания очень ценны для будущей коллекции.
Кроме того, существуют карточки для каждой модели, на которых указаны название платья, имя манекенщицы, его представившей, номер заказа, колонка для имен клиенток, которые его купили, их национальность, даты заказа, а для закупщиков – колонки для указания, к какой категории оно относится: на бумаге, изготовлен образец из бязи, тиражировано.
Манто от Диора, 1949. Фото – Вилли Майвальд
Модель Диора в Опера, 1948. Фото – Вилли Майвальд
Также имеются карточки для стран с такой же классификацией, это помогает узнать за полминуты, сколько было истрачено в 1948 году или в 1950-м в Америке, Греции или Италии…
В одной лишь административной группе трудятся сорок шесть сотрудников, работающих по восемь часов в день.
Кристиан Диор на обложке Time, 1957
Эта работа может показаться выходящей за пределы швейного дела, но оказывается, она необходима для нормальной работы Дома. Это позволяет, во всяком случае, для кутюрье, не ограничивая свободы мысли, лучше уравновесить производство и продажу. Это целая проблема.
А.Ш. и Э.Р.: Существует ли логика моды?
КРИСТИАН ДИОР:
Я полагаю, что да… Вы не замечали, как в мире, в каждой стране возвращается осознание своей индивидуальности?
Ведущая модель Кристиана Диора Алла Ильчун в вечернем платье линии new look, Париж, 1950. Фото – Майк де Дюльмен. Фонд А. Васильева
Мы недовольны безобразной архитектурой, несовместимой с нашими пейзажами, образом жизни, масштабом и пропорциями. У нас много бесчеловечных картин и бесформенных скульптур. Пикассо, Матисс, которыми я глубоко восхищаюсь, внесли свой вклад, но этот вклад искренний и живой, однако имитаторы его портят.
New look имел успех (если я осмеливаюсь смешивать моду с такой глубокой эволюцией) только потому, что он был созвучен духу эпохи, стремящейся найти выход из механического и бесчеловечного, снова вернуться к традициям и их ориентирам. Новое любой ценой, будь это даже создание абсурда, больше не является главным направлением исследований. Мы много и даже слишком много видели.