Шли годы, Роберт Моррис состарился.
Он все еще владел этой гостиницей, и она все еще была самой лучшей в Линчберге. Его волосы поседели и поредели, пузо выросло еще больше, а кожа обвисла, зрение утратило остроту.
Хозяин гостиницы невольно становится свидетелем многих тайн. Маленьких секретных романов, разговоров, которых никто не должен слышать. Он обнаруживал вещи, которые случайно оставляют в номерах – и которые могут рассказать то, чего никто не должен бы знать. Но ящик Томаса Билла упорно превосходил все секреты. Раз в несколько недель ночью Роберт Моррис отпирал большой сейф, вынимал ящичек и снова осматривал его, размышляя, не открыть ли его все-таки. Он тряс его – и слышал легкое шуршание; держал в руках замо́к – и думал, как можно его разбить; но в конце концов неизменно возвращал ящик в сейф и запирал.
Вплоть до того холодного вечера, когда он сидел в холле, на том же стуле, на котором сидел, когда получил этот ящик, а солнце снова клонилось к закату. Шел уже 1845 год. Двадцать пять лет минуло с тех пор, как Билл в первый раз приехал в Линчберг, и Роберт Моррис решил, что прошло достаточно времени и что настал час узнать, что же находится в ящичке.
Он сделал большой глоток джина и подошел к сейфу, открыл его, вытащил ящичек и отнес его наверх, в свою комнату. Лицо его слегка покраснело. Взломать замок оказалось делом двадцати минут, не больше. Моррис уже несколько лет обдумывал этот шаг и запасся всеми необходимыми инструментами.
Солнце скрылось за горизонтом как раз тогда, когда Роберт Моррис открыл ящик – через двадцать с лишним лет после того, как его закрыли.
Почти двадцать лет спустя, в 1862 году, какой-то человек спешно поднялся по лестнице в комнату Роберта Морриса, перешагивая через ступеньки. Когда он вошел, хозяин повернулся к нему, и постаревшее лицо его озарилось улыбкой.
– Вы приехали, – подтвердил Моррис.
– Я приехал, – подтвердил человек.
Моррис мягко положил руку на плечо дочери, сидевшей у его кровати.
– Дорогая моя, – сказал он. – Дай нам поговорить несколько минут наедине. Я должен кое-что рассказать моему дорогому другу.
Женщина у кровати взглянула на него с нежностью – и посмотрела на гостя.
– Присмотрите за ним вместо меня, ладно? – не столько вопросительно, сколько утвердительно произнесла она.
– Конечно, – ответил он.
Она медленно встала, шурша платьем, и тихими шагами вышла из комнаты. Гость сел на стул, который она освободила.
– Вы приехали относительно быстро, – констатировал Моррис.
– Письмо создало у меня впечатление, что дело экстренное, – сказал друг.