Она обратилась к Бену:
– Есть что-то, что Вольф хотел вам передать. Это может быть переживание, которое вас изменит, но да, это может быть и просто событие, которое произошло с ним, – и он хотел, чтобы вы знали об этом.
– Я буду чувствовать, что это произошло со мной?
– Да. Ведь вы так чувствуете сейчас, да?
– Минуту, минуту, минуту! – сказала Оснат. – А чем в итоге закончилось дело с ними со всеми? В смысле, где они? Все эти переживатели?
Мадам Вентор вздохнула:
– Ничто не остается неизменным. В какой-то момент Вольф решил, что хочет открыть новые технические возможности, и бо́льшую часть времени посвящал не работникам, а исследованиям.
– Исследованиям? – спросил Бен. – Человек открыл, как передавать воспоминания от человека к человеку, – этого что, мало?
– Не воспоминания. Переживания, – поправила его мадам Вентор.
– Ладно, пусть будут переживания.
– В какой-то момент он почувствовал, что не успеет исчерпать весь потенциал идеи, – объяснила Вентор. – Обращаться к властям он не хотел, публиковать свое открытие – тоже: боялся, что его техника попадет в руки не тем людям, но были проблемы, которые он хотел решить. У него были всякие идеи, которые он хотел попробовать.
– Например?
– Например, как научиться хранить переживания в воде. Из всех веществ чистая вода была единственным, в котором нельзя было хранить воспоминания и события.
– Почему? – спросила Оснат.
– Никто не знает, – сказала мадам Вентор, пожав плечами. – Но Вольф пытался это обойти. Поначалу он старался найти как можно больше применений открытой им возможности. Представьте себе: влюбленные могли бы увидеть себя глазами своих возлюбленных и понять, что они значат для них. Учителя могли бы понять ход мышления учеников, увидеть, что им не дается. Споры не переходили бы в стадию безобразия, потому что стороны могли бы понять друг друга. Выйти из тюрьмы своего сознания, чтобы в мире больше не было отчуждения, – конечная цель его заключалась в этом. Но нужно признать, что я не слышала, чтобы какой-нибудь из его экспериментов или какая-нибудь из его поездок оказались успешными. Он почти ничего не рассказывал о том, что делает. Так или иначе, одна из причин была в этом. Вольф все меньше и меньше управлял переживателями.
Поначалу он надолго уезжал или закрывался в квартире. Когда переживатели приходили сдать то, что испытали, их было некому встретить – или тот, кто их встречал, не знал, куда какое переживание положить. И они начали исчезать. Курсы откладывались, потом отменялись целые циклы. В конце концов Вольф решил, что он не сможет усидеть на нескольких стульях. Он доверил нам бар, научил нас руководить группой переживателей, но перестал вести курсы. Время от времени он брал отдельных учеников и готовил их, но не более того. Все остальное время он что-то там исследовал.