Людей в это время на улицах крайне мало, все сидят по домам, прячась от яркого света местной звезды. У неё даже название есть — Алькор. Этим же именем назвали и сам мир. Мне удобней всё-таки называть звезду солнцем, так что не обессудьте.
Если и есть в этом мире что-то еще кроме пустыни, то я об этом не знаю. Сколько бы ни спрашивала, никто ничего не знает. Я отлично помню, что в мире должны быть моря, океаны, реки, горы, леса, но никто тут даже слов таких не знает. Видимо, Алькор — это бескрайняя пустыня, которая мне за двадцать два года жизни здесь уже поперёк горла стоит.
Мне казалось, что тошнота и головокружение прошли, но в какой-то момент меня отчаянно потянуло сесть. Голова пошла кругом. Видно, хорошо мне мозги встряхнуло ударом об стену.
Оперевшись рукой о каменную стену, наклонилась, пытаясь отдышаться. Перед глазами плыли мушки, а тошнота волнами то накатывала, то отступала. Голова гудела, а ноги всё еще дрожали. Вокруг рта всё щипало, отчего хотелось прямо сейчас умыться. Тереть было бесполезно — пробовала. Зло скривилась — надо было прикончить гада.
— Ты в порядке?
Вопрос меня изрядно удивил. Это кто у нас такой заботливый? Здесь, насколько я успела усвоить, будешь умирать посреди улицы, к тебе никто не подойдёт. Потом обдерут, забрав всё, что есть, а тело выкинут за пределы города. Там много желающих добраться до мяса, пусть даже и несвежего. Быстро ничего не останется. Поэтому вопрос меня и удивил, и немного насмешил. Мне вдруг резко стало любопытно — откуда взялся такой доброхот?
Подняв голову, чуть сдвинула назад капюшон, щурясь от яркого солнца.
Высокий. Хотя тут многие выше меня. Лет двадцать семь или двадцать восемь. Глаза карие. Знаете, карие глаза разными бывают. С зеленым оттенком, светлые, почти желтые, а иногда встречаются едва не черные. Вот у него последний вариант. А еще немного раскосые. И в них я на мгновение уловила растерянность и удивление. Чего это он? Ох, наверное, удивился цвету моих глаз. Блин, опять свечусь, не думая.
Если описывать его дальше, то надо сказать, что на голове у него был капюшон, но видно — брюнет. Нос ровный, губы тонкие и бледные. Высокие скулы и острый подбородок. Но всё это ерунда, главное, что меня поразило, — это цвет кожи.
Когда почти весь год на небе сияет солнце, а вокруг тебя бескрайние пески, с редкими оазисами и каменными городами, то сложно сохранить белоснежную кожу. Кажется, солнечные лучи способны позолотить тело даже сквозь одежду. Здесь многие кутаются в светлые ткани, пытаясь хоть как-то защититься от солнца, но всё равно хотя бы немного, да загорают.