- Ну, ну! - поощрил я. - Это куст или дерево? Если дерево, то какое?
- Да махусенький он, воробей-то! - растроганно кричал Серп Иванович. - Ну, совсем махусенький, его и понять трудно! Но сидит, это точно, на лапках, а в лапках веточка, и клюв как шильце!
- Ты мне его длину коготков скажи! - взорвался я.
И правда, услышал:
- Некрупные!
"Как ни бесчисленны существа, заселяющие Вселенную, - вспомнил я слова древней книги, - следует учиться их понимать. Как ни бесчисленны наши желания, следует учиться ими управлять. Как ни необъятна работа, связанная с самоусовершенствованием, надо учиться ни в чем не отступать. И какой бы странной ни казалась нам абсолютная истина, следует учиться не пугаться ее!"
Я опять глянул вниз.
Может, стоит рискнуть? Может, Краббен спит? Может, он давно ушел в нейтральные, а то и в чужие воды? Я бы мог спрыгнуть на пляж, добраться до фала и в одно мгновение вознестись на недосягаемый для Краббена гребень кальдеры!
"А если он не спит, если он затаился? Если вон та глыба в тени вовсе не глыба? Если он терпеливо ждет моего решения, устроившись среди подводных камней?.."
Малоприятные, пугающие мысли теснились в моей голове; но вот странность! - даже пугаясь, видел я мысленно кое-что приятное.
Музей.
Огромный музей современной природы.
Зал.
Огромный зал, отведенный для одного, зато совершенно исключительного экспоната.
Табличка над экспонатом.
Надпись на табличке.
"Краббен тихоокеанский. Единственный известный в наше время вид. Открыт и отловлен в водах кальдеры Львиная Пасть младшим научным сотрудником Т.Н.Лужиным и полевым рабочим Пятого Курильского отряда С.И.Сказкиным."
"Сказкиным!.. - возмутился я. - Трус проклятый!"
И, подумав, перед именем Лужина поставил достаточно высокую научную степень, а имя Сказкина вообще стер.
Казенный фал и левая гречка, - я объясню тебе разницу!
Очень хотелось есть.
"Конец двадцатого века, - не без удивления говорил я сам себе, - а я, венец творения, царь природы, блокирован в сырой пещере черт знает откуда взявшейся тварью!"
"Скоро утро, - говорил я самому себе. - Почему бы не рискнуть? Не может быть, чтобы я не обогнал этого громилу! Мне бы только ухватиться за фал!.."
"Рискни!.."
Но даже понятие риска было теперь связано в моем сознании с именем Сказкина.
"Ух, риск! - явственно расслышал я довольное уханье Серпа Ивановича. - Ух, риск! Я рисковый!.."
Причудливо смешались в моей памяти детали одного из бесконечных рассказов Сказкина о его веселой и рисковой натуре. Израсходованные на бормотуху деньги, оборванные линии электропередач, заснеженный, завьюженный сахалинский городок Чехов, где в темной баньке сейсмолог Гена Веселов и его помощник Сказкин поставили осциллограф.