— Ты такая мягкая. Там было слишком много одиноких ночей, слишком много насилия и слишком много смертей. А в том, что происходит сейчас между нами, есть жизнь, и любовь, и надежда. Ты даже не представляешь, как часто я думал о тебе и мечтал о том, чтобы обнять тебя. Ты подарила мне самый лучший из всех подарков. Я хочу тебя, Камилла, — повторил он, стягивая с нее бюстгальтер и брюки.
А потом он держал Камиллу в своих руках и жадно смотрел на нее.
— Ты такая красивая, — просипел Ноа и снова прильнул к ее губам.
Камилла в ответ принялась расстегивать его брюки, и ее руки дрожали от нетерпения, когда она продолжала стягивать с него одежду.
— Ноа, ты сводишь меня с ума, — прошептала Камилла. — Я сгораю от желания прикоснуться к тебе. — С этими словами она жадно набросилась на его губы, скользнув одной рукой к низу его живота и обхватив его отяжелевшую плоть, а другой — поглаживая внутреннюю сторону его бедер.
Ноа судорожно вдохнул и запустил пальцы в ее волосы, а потом подхватил ее на руки и, уложив на кровать, лег сверху. Его глаза горели страстью, но, когда он мягко убрал прядь волос, упавшую на ее лицо, в движении его руки было столько нежности.
— Ты прекрасна. Ты такая соблазнительная, что у меня голова идет кругом. Я хочу целовать тебя и ласкать твое тело до самого утра. Хочу, чтобы ты сходила с ума от желания. — С этими словами Ноа склонился над ней и поцеловал в живот, жадно лаская ее грудь, соски, запуская руку между ее ног и проводя по шелковистой коже ее бедер.
Камилла извивалась под ним и стонала от удовольствия.
Ноа лизнул ее живот, а потом начал проводить языком по ее груди, медленно очерчивая круги вокруг ее сосков.
— Ноа… — выдохнула Камилла. — Я больше не могу, — взмолилась она, но он перевернул ее и уложил на живот.
— Ш‑ш‑ш, я еще не насытился поцелуями. Я мечтал о тебе, о твоем роскошном теле, твоей податливости и твоей воспламеняющей сексуальности. — Он замолчал и принялся осыпать поцелуями ее бедра.
Камилла ухватилась за простыню и сжала ее в руках, выгибаясь и подставляя тело его ласкам.
— О, Ноа, — простонала она, желая забыться в его объятиях и ощутить его внутри себя.
Он снова поднялся и, перевернув ее обратно, посмотрел на нее глазами полными страсти.
— Ты родила моего ребенка. Радость моя, у нас с тобой чудесный сын, и вся моя семья уже успела полюбить его, за что я всегда буду благодарен тебе. Я хочу любить тебя, ласкать и целовать всю ночь напролет. Хочу узнать, что по‑настоящему приводит тебя в восторг.
— Ноа, ты же знаешь. Меня сводят с ума твои объятия и поцелуи. — Камилла заглянула в его бездонные синие глаза, а потом потянулась к нему и медленно провела языком по его губам.