Впечатление от увиденного не покидало меня долгое время. Я перестал осматривать склады и шёл практически машинально, придерживаясь направления на юг. Из транса меня вывел рисунок на стене. Я остановился, подошёл поближе, присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть.
Неровно нарисованная стрелка на стене. Над ней надпись: «Клетки там».
Надпись была абсурдна. Ангелы не делали столь безыскусных указателей. Кроме того, слова были написаны явно для людей: так низко ангелам ни писать, ни читать было бы неудобно. Словом, всё говорило о том, что рисунок был сделан людьми и для людей.
Но это тоже было чепухой. Наши знаки были малозаметны, а этот просто бросался в глаза. Условные обозначения, которые мы использовали, были не столь прямолинейны, не позволяя ангелам найти убежище даже в том случае, если они обнаружат метки. И уж тем более мы никогда не делали поясняющих надписей.
Объяснение напрашивалось только одно. Стрелка указывает на ловушку. Правда, до сих пор такого никогда не случалось. Мы даже полагали, что ангелы не знают о том, что мы пользуемся знаками. Видимо, мы ошибались.
Я внимательно посмотрел налево и направо по коридору. Затем вновь уставился на стрелку.
При всей правдоподобности моей гипотезы одна загадка оставалась. Загадка самая пугающая. Тот, кто рисовал указатель, знал, что я ищу клетки! Кроме меня об этом знали только Ло и Максим. Даже если они попались, даже если по каким-либо немыслимым причинам рассказали обо мне, ангелы всё равно бы не успели оказаться здесь раньше меня и подготовить западню.
На мгновение я решил было, что ангелы научились читать мои мысли, и испугался так, как не пугался никогда ранее. Мне стало трудно дышать, голова закружилась… Но тут же я вновь взял себя в руки. Гипотеза о чтении мыслей была самой абсурдной гипотезой из всех.
Как бы то ни было, практический вывод из моих размышлений был один. Ни в коем случае не следовало идти по стрелке. Из этого вытекало, что я никогда не узнаю разгадки этого дурацкого ребуса. Смириться с подобным положением вещей было выше моих сил.
Медленно и осторожно я двинулся в указанном направлении. Каждый бесшумный шаг по алому ковру отдавался ударом крови в висках. Время от времени страх уравновешивал любопытство, и я замирал в нерешительности.
Вдалеке показалась развилка. Всё так же медленно я дошёл до неё и оглядел стены. На гобелене, перечеркивая густой краской разноцветные стежки, красовались знакомая стрелка и знакомая надпись: «Клетки там».
Следующая стрелка, на этот раз без надписи, была нарисована на небольшой декоративной амфоре стоявшей посреди холла. Беспрекословно следуя их указаниям, я придумывал всё новые и новые ругательства, обращённые к себе самому и в образной форме объяснявшие, что только идиот добровольно пойдёт в приготовленную для него западню.