Обойдя холм по кругу, и вернувшись на прежнее место, Блакита села на берегу и, пригорюнившись, уставилась на отражение красной Луны, которое дополнялось мерцанием маленьких огоньков из-под воды. Где-то рядом страшно ухал филин: «Ух, ух! Соломенный дух».
Неожиданно река заплескалась, волна окатила ее ноги, и к девочке из воды вышли маленькие детки с грустными глазами и каганцами в ладошках. Белые мокрые рубашки облегали их тощие тела и делали их еще более несчастными. Блакита вздрогнула, но осталась сидеть на месте. Она уже догадывалась, кто они.
— Идите детки, я вас назову, — позвала она, и малыши послушно подбежали к ней.
Когда-то старшая сестра рассказывала ей о потерчатах — детках, которые родились мертвыми или умерли некрещеными. 7 лет они бродят по свету и просят встретившихся им людей окрестить их и дать имя. Тогда они смогут стать ангелами. В противном случае они навеки превратятся в навок или окажутся в лапах злых духов, подвергающих их страшным пыткам.
— Иван да Мария, крещу тебя во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, — перекрестила Блакита одну из девочек. — И даю тебе имя Маргарита.
Также она поступила и с другими детками. Малыши заулыбались, подошли с каганцами к реке, опустили глиняные кувшинчики на землю, а широкие блюдца спустили на воду — и растаяли. А Блакита наблюдала, как волшебным образом глиняные блюдца соединились друг с другом и образовали хрупкий мост на другой берег.
Она осторожно ступила босой ногой на блюдце — и к ее удивлению, оно выдержало ее вес. Набравшись храбрости, маленькими прискоками она добралась до противоположного берега.
Оказавшись на суше, на минуту остановилась, еще раз оглянулась назад, будто навсегда прощаясь с домиками на холме, где остались ее новые подружки, бросила взгляд на мерцающую реку, улыбнулась и направилась дальше, через поле, к виднеющемуся вдали лесу.
Выйдя на опушку, она увидела в стороне еще один домик. Отличало его от остальных то, что в двух его окнах, выходящих на фасад, горел свет. Блаките даже показалось, что это вовсе не окна, а глаза, которые пялятся на нее и гипнотически заманивают. Но куда идти дальше она не знала. «Будь что будет», — подумала она и направилась к хижине. «Что может быть страшнее, чем стать хрюшкой и быть распотрошенной?».
Она трижды постучала в красную дверь, но никто не отозвался. Медленно приоткрыв ее, Блакита заглянула внутрь. В центре большой полуосвещенной комнаты находился лишь стол и два стула с высокими спинками, да горела лампадка. На столе стоял белый фарфоровый чайный сервиз, расписанный красными маками. Из чайника дымился ароматный пар, а на блюде лежали румяные плюшки, посыпанные сахаром. Отбросив сомнения, девочка вошла в дом, и дверь за ней тут же захлопнулась.