— Есть идея!
— Ура! — говорю я. — Какая?
— А вот тут написано, как узнать, почему мечта не сбывается.
Я отложила фломастер. Мне стало интересно. А вдруг, правда, узнаю сейчас почему. Пчёлоптицепёс без лап и хвоста вел себя в моей голове тихо. Или это его лапы и хвост вели себя тихо. В общем, я решила, что он может немного и подождать.
— Как узнать? — подбежала я к маме и уселась рядом.
— Напишите на листочке всё, что Вы думаете о своей мечте, — вслух прочла мама.
— И всё? — удивилась я.
— И внимательно прочитайте. Скорее всего, ответ на то, почему мечта не сбывается, Вы заметите сами.
Я соскочила с дивана и достала с полки черновик и ручку. Уселась за стол и положила листочек перед собой.
— А как это: «чего думаете»? — вопросительно поглядела я на маму и попыталась погрызть ручку.
— Ручку не грызи! — тут же отреагировала мама. — Ты же говоришь, что ты про неё много думала?
— Много! — подтвердила я.
— Значит, у тебя есть, что написать, — развела руками мама.
Я сосредоточилась. И стала думать. А потом написала:
«Я ХАЧУ НАСТАЯ…»
— Мам, а, вот, в «настоящие» после «настая», чего потом? Шэ?
— Нет — Ще. Точнее Ща, буква называется… И Ша.
— Ага! Подтвердила я.
Получилось у меня в итоге так:
«Я ХАЧУ НАСТАЯЩИИ КРЫЛЯ НО МАМА МНЕ НИ РАСРИШАИТ»
Решив, что я уже очень много написала, я подбежала к маме.
— Мама! Смотри! Тебе видно?
— Что видно? — не сразу поняла мама.
— Ну, видно, почему не сбывается?
— А! — спохватилась мама и заглянула в листочек. — Ну конечно, видно!
— И что?! — радостно заверещала я.
— Ну как же?!?! — мама была по-настоящему удивлена. — Мы столько с тобой читали… А ты… Ведь надо же очень-очень верить в свою мечту. Аж представлять её себе так, что не отличишь: правда это или только мечта. Если хочешь куклу, надо представить, как ты её держишь и смотришь в её голубенькие глазки, рассматриваешь её длинные реснички, и завязываешь завязочки на её платьице, и оборочки расправляешь. И все узоры на оборочках видишь, и все цвета. А ты даже не веришь в то, что я тебе твою мечту разрешаю. Тут уже и не до представления.
— А ты что, разрешаешь? — подозрительно покосилась я на маму.
— А когда это я тебе не разрешала?!
— Да я даже и не спрашивала. Тут и так понятно. Если я начну летать, то и Маше захочется. А она ещё маленькая.
И я говорила абсолютную правду. Моя маленькая сестрёнка всё время хочет делать всё так, как я. Хочет кушать то, что я, играть в те игрушки и игры, в которые я играю. Надевать то, что я, ну или хотя бы что-то похожее. Например, я надеваю юбку, и Маше надо найти юбку. Я — халат, Маше тоже срочно нужен халат. Потому мне приходится всегда думать, что я собираюсь делать. И что решит по этому поводу Маша. Вот я и думала.