— Так в деревне ведь не нацисты живут! Да и не антисемиты.
— Слушай, Мир, ты меня не грузи! И вообще, давай спать!
— Ладно! — согласилась девушка, хоть ей и хотелось еще поговорить.
Мирослава собралась уже слезть с кровати, но Степик неожиданно удержал ее за руку.
— Слушай, Мира, пообещай, что не сунешься на хутор!
— Я что, похожа на сумасшедшую? — возмутилась та и на цыпочках пробралась к себе. Впрочем, не стала бы утверждать это так категорично. Немного поразмыслив, она решила: на хутор не мешало бы заглянуть. И сделать это нужно прямо завтра. Не стоит откладывать.
Нет, разумеется, Мирослава не была отчаянно смелой и бесстрашной, но загадки и тайны манили ее, возбуждали любопытство. К тому же она терпеть не могла, когда ее считали маленькой и глупой и пытались отгородить от жизни…
Ей было всего семнадцать лет, и то, что происходило между хутором и деревней, прошло мимо нее. Хотя слышала Мира множество всяких историй о хуторе, однако никогда не воспринимала их всерьез. Все эти рассказы скорее напоминали народные предания, а то и вовсе сказки. Хутор всегда оставался чем-то нереальным для нее, а теперь вот стал явью.
Мирослава еще долго ворочалась в постели и слышала, что и Степик тоже не спит, ворочается и вздыхает. И бабушка вставала за ночь не раз. Выходила попить воды, вглядывалась в ночь за окном, проверяла, вернулся ли внук, и тихо бормотала что-то себе под нос.
И брат, и сестра проснулись поздно. Бабуля уже успела напечь блинчиков и сварила наваристый густой куриный суп.
Степик, проснувшись первым, перегнулся через спинку кровати и закричал в щель между дровами:
— Подъем, соня, уже обед!
— Степик, ты достал! Ты мне всю ночь спать не давал! — недовольно пробормотала девушка, переворачиваясь на другой бок.
— Ого! Какие двусмысленные заявочки! — хохотнул Рудинский.
— Хам! — огрызнулась Мира, отрывая голову от подушки. Отбросив в сторону одеяло, она спустила ноги с кровати и, засунув их в комнатные тапочки, прошлепала к окну, на ходу убирая с лица непослушные пряди.
А за окном все сверкало и серебрилось в ярких лучах солнца. Голубая лазурь неба, кружева инея и длинные тени на снегу…
— Ой, на улице самая настоящая зима! — воскликнула девушка и невольно поежилась. Холода Мира не любила.
— Классная погодка! Мы сегодня с друзьями обещали девчонок на горку сводить! — Степик подошел сзади, натягивая на футболку свитер, и тоже глянул в окно.
Мира с удовольствием бы сходила на горку… Жаль, не с кем… Она не могла попросить Степика взять ее с собой. И друзья, и компании у них всегда, с самого детства были разные. Разница в семь лет в этом плане была ощутимой. Мира считалась маленькой для окружения Рудинского, а у самой здесь никогда и не было друзей.