* * *
— Садись, чего стоишь?
— Я не могу сидеть! Представляешь, я бродил около парка и вдруг увидел…
— По крайней мере, не маячь перед глазами.
— Ладно. Остин, это очень важно!
— Ну хорошо, кого ты там увидел?
— Кати!
— Успокойся. Ты сам понимаешь, что тебе всё это померещилось?
— Как померещилось! Да я видел ее, как тебя сейчас!
— Может, тебе всё приснилось? Разве то, что ты видел, казалось тебе реальным?
— Мне и сейчас то, что я вижу, кажется нереальным.
— Ох, господи! Прямо не знаю, что тебе сказать. Пропавшее тело не повод…
— Что?!! — окружающий мир плавно тронулся под моими ногами, как поезд, уходящий прочь от перрона к чуждым и таинственным странам.
— А, чёрт! — выругался Остин. — Я забыл, что ты не знаешь.
— Чего не знаю? — поезд вселенной всё набирал скорость, и я уже с трудом удерживался на ногах. Остин молчал, глядя в пол. Я не знал, что сказать. Наконец выдавил:
— Не молчи!
— Сядь всё-таки. Сейчас я тебе всё скажу. Подожди.
Я сел, не в силах стоять. Железные колёса в моей груди гулко стучали по железным рельсам. Наконец Остин произнес:
— Тело Кати исчезло. Тебе не говорили, потому что… Ну… Потому что…
— А гроб?
— Гроб был пустой.
— Не может быть!
— Успокойся.
Я закрыл глаза. Мир достиг своей крейсерской скорости. Меня уже не так трясло, только сердце равномерно постукивало на стыках рельс. Остин еще помолчал, а потом сказал, странно-спокойно:
— Пойдем на кухню. Я тебе чаю дам. Хороший чай. Тебе понравится.
— Я равнодушен к чаю, ты же знаешь. Лучше расскажи всё.
— Рассказывать-то и нечего. Пойдем-пойдем. Всё, что знаю, — скажу…
Вспыхнувший под потолком свет неяркой лампочки сотворил маленькую пещерку кухни. Остин привычным мановением руки чиркнул спичкой, зажег голубое пламя и уютно расположил над ним чайник. Я сидел у стола и ждал.
— Рассказывать действительно нечего. Тело Кати пропало. Непонятно даже, в какой момент. Но смерть к этому моменту уже была установлена. Надеюсь, ты не веришь в живых мертвецов?
— Призраков не существует, — равнодушно сказал я.
— Вот видишь. Не бери в голову. Вот и чайник закипел.
Некоторое время я наблюдал, как Остин возится с чаем и прочей ерундой.
— Знаешь, Остин, я понимаю, что выгляжу полным идиотом. Когда я говорил про Кати в парке, я склонен был думать, что у меня начались галлюцинации. Но когда ты сказал про пустой гроб…
— Ну хорошо, допустим, видел ты что-то… Тебе сколько сахара?.. Но это событие никак не может повлиять на твою жизнь. Понимаешь, оно ничего не меняет. Занимайся своим делом и живи, как жил раньше.
— Я не могу ничем сейчас заниматься.