— Эй, Нил! — позвал меня кто-то — Гэллахар, мать твою, неужели это в самом деле ты!
Я обернулся. У вагончика сладостей стояли двое — Лейла и Микки Стюарт, брат и сестра, молодые акробаты бродячего цирка. Лейла была моей ровесницей, ее брат — старше на два года.
— Ну прямо глазам своим не верю! Сам Нил Гэллахар в нашей глуши! — Лейла улыбалась, разведя руки в стороны для дружеских объятий.
Мы часто тренировались с ней вместе, а вот Микки как раз был из тех, кто постоянно меня задирал. Мы не встречались с тех пор, как я покинул цирк. Почти каждый мой визит домой заканчивался короткой ссорой с отцом и быстрым отъездом.
— Привет, — улыбнулся я, подходя ближе.
— Приехал навестить своих стариков или решил вернуться в родные пенаты? — Лейла была очень доброжелательна.
— Навестить, — ответил я, обнимая ее и пожимая руку ее брату.
Микки не был настроен так дружелюбно. Он осмотрел меня с ног до головы, словно ища за что бы зацепиться, чтобы поддеть как в детстве.
— А ты большая звезда теперь! — хмыкнул он. — Как там в Нью-Йорке? Оседлая жизнь не душит?
— Не такая уж она оседлая.
— Ну да, — продолжал он. — Гастроли там, все такое… Все это театральщина! Шоу без души! Все направлено только на бабки…
Он говорил со знанием дела, как будто всю жизнь провел не в трейлере своих родителей, а на ведущих сценах Манхэттена. Я не успел ответить ему. Он быстро сделал последнюю затяжку, выбросил сигарету и ушел, демонстративно не попрощавшись со мной. Он остался таким же высокомерным засранцем, каким был все наше детство.
— Не обращай внимания! — поспешила успокоить меня Лейла, — Он просто завидует тебе. Ты и правда большая звезда теперь. Даже поверить трудно! Видел наше выступление?
— Да.
— Ну и как тебе? — она была так воодушевлена возможностью услышать мое мнение, а мне совершенно нечем было ее порадовать.
— Нормально, — только нашелся, что ответить, я.
— Торопишься?
— Не то чтобы, — мне в самом деле совершенно не хотелось возвращаться в одиночество мотеля и снова погружаться в разбор семейных отношений.
— Пойдем, может, посидим где-нибудь? — Лейла широко улыбнулась. — Поболтаем! Столько лет не виделись! Ты прямо другим человеком стал.
— Ты знаешь, где тут можно нормально посидеть?
— Ну, — протянула она. — Не так, наверное, как в Нью-Йорке, но есть одно место. Вроде, приличный ресторанчик.
Казалось, ей обязательно надо было постоянно подчеркивать мою принадлежность к обществу Нью-Йорка. Лейла быстро накинула потрепанное пальто с меховым воротником, и мы поехали в ресторан «У Оуэна», небольшой, тихий, очень традиционный для любого американского городка.